Меч Господа нашего - [14]

Резидент улыбнулся.

– Ты на правильном пути, парень. Крепись. Еще немного – и мы отправим тебя в Штаты. Именно так, все и происходило.

– Да, сэр.

Резидент ушел – а через некоторое время, открылась дверь и вошла дамочка, тридцать с чем-то, ничего кстати себе. С ней был стенографист – негр.

– Добрый день, лейтенант, как вы себя чувствуете?

– Бывало и лучше…

Дамочка вежливо улыбнулась как заведенная кукла – она, наверное, улыбнулась бы, если бы он послал ее подальше или предложил перепихнуться прямо на столе. Мигрантка, отрабатывает грин-кард, к гадалке не ходи. Наверное, и в горизонтальном положении тоже.

– Меня зовут Лайла. Не Лейла, а Лайла. Я помощник мистера Каррузерса, юрисконсульта посольства. Мистера Каррузерса сейчас нет, а нужно, чтобы кто-то произвел первичный опрос относительно произошедшего. Это всего лишь формальность, мистер Аллен, несколько вопросов и не более того.

Лейтенант устало закрыл глаза.

– Тогда почему бы вам не приступить…

На родину – его отправило не сразу, искали наиболее безопасный маршрут. В деле смешивались интересы армии и ИСИ, причем ИСИ за последнее время окрепла настолько, что представляла собой самостоятельную силу, причем ее интересы не всегда совпадали с интересами армии. Полет на авианосец, базирующийся в Индийском океане, рассмотрели и отменили. Наконец – за ним погнали целый С17, который должен был привезти местным какие-то подарки для армии и служб борьбы с терроризмом – а на обратном пути забрать его. Нельзя было и тупо посадить его на гражданский рейс, пусть даже с дипломатическим паспортом – журналисты пронюхали о произошедшем, информацию, вероятно, сдала полиция, раздосадованная тем, что ей не досталось. Один человек на огромный стратегический транспортник – в этом был весь Пентагон, но на сей раз это было оправданно. Они должны были приземлиться в Кыргызстане, потом – через всю Россию лететь на Рамштайн. Там был хороший госпиталь.

В аэропорт – его ехали провожать как… если и не Президента – то как минимум – Госсекретаря. Пять машин, совершенно одинаковые белые Субурбаны, рев сирен мигалки, впереди – полицейская машина, расчищающая путь. Его начала какой-то дрянью, чтобы он нормально перенес полет и всю поездку он помнил как-то мутно, его обрядили в военную (не морскую форму), напялили бронежилет, дали автомат без патронов – и он держал его как мудак. Выли сирены, они неслись по улицам на шестидесяти милях в час и единственно, о чем он думал – как хорошо, что он покидает эту дерьмовую страну.

В аэропорту – их пропустили прямо на летное поле, к стратегическому транспортнику, черной тенью, распластавшемуся возле ангаров. Как обычно – была какая-то накладка, один из погрузчиков сломался, аэропортовские работяги работали спустя рукава и самолет должны были разгружать еще минут пятнадцать. Составив машины полукругом, чтобы прикрыться ими – они ждали у самолета, авиаторы из экипажа поделились кофе, добрая душа преподнесла чашку и ему. От кофе, настоящего американского кофе – ему стало намного лучше, лучше, чем от лекарств.

Потом – грузчики закончили с разгрузкой – и по самолету пошли люди из дипломатической службы безопасности – с собакой и химическим анализатором. Это было обязательно – грузчики были пакистанцами и любой из них мог во время погрузки внести в самолет бомбу…

– Когда же это дерьмо кончится… – в сердцах сказал седой подполковник, командир экипажа этого самолета.

– Надеюсь, не раньше, чем я заплачу за дом по ипотеке – ответил кто-то из экипажа и все рассмеялись, но устало и невесело.

– Так, время отправляться – резидент и тут был тут как тут – позаботьтесь о нашем парне, ладно, ребята? Ему крепко досталось.

– Не сомневайтесь, сэр. Довезем по первому классу – ответил кто-то из экипажа.

Резидент подошел к Аллену, положил руку ему на плечо.

– Ты все правильно сделал, парень. Забудь все это дерьмо и живи дальше.

Но глаза американца говорили совсем другое. Они были жесткими и напряженными.

И вот тут-то лейтенант понял одну простую вещь. Из того мешка – хапнул не только пакистанский генерал, освободивший его. Из того мешка хапнули все. Доля досталась и Уильямсу, начальнику станции. И мадам генеральному консулу США в Пешаваре. И возможно – часть этих денег ушла в Вашингтон и Исламабад, разойдясь там по нужным рукам. Этот мешок, за который Халед, исламский экстремист и Даббер, оперативный сотрудник ЦРУ поплатились жизнями – разошелся по рукам безо всяких проблем. А он в этом раскладе был лишним, и пакистанскому генералу и сотрудникам американского консульства в Пешаваре – надо было быстро и тихо вытащить его из полиции и отправить домой, наказав не болтать лишнего и намеком пригрозив уголовным разбирательством произошедшего уже в США. Потому что если начнется скандал как с Дэвисом – может всплыть и пропавший мешок. Интересы пакистанского генерала и американского консула совпали – и он был отправлен домой, а мешок – остался при них.

А если он хоть слово скажет про мешок и про то, что в нем было – его просто убьют. Что здесь, что там, на Родине. Потому что мешок этот – не первый и не последний и нарушать круговорот денег в природе – ему никто не даст.