Меч Господа нашего-2 - [19]

Тогда же — Израиль создал временную коалицию со страной, с которой до этого никогда никаких коалиций не создавал — с Великобританией. Происходи дело сто лет — и участь Ирана была бы решена, но не сейчас. Ни у одной из стран не было собственных авианосцев, а значит — не было и флота. Поэтому — такой союз за глаза называли «брачным союзом импотентов».

В двенадцатые — тринадцатые — в США и в Израиле происходил выборный цикл, когда любые телодвижения чреваты. И там и там — бюджет был не сказать, что полон, народ не сказать, что доволен. В итоге — в США власть сменилась, в Израиле нет. В США к власти пришли крайне правые, они в принципе были за войну — но контактов с Израилем не имели. Так прошли два критически важных года, за которые Иран успел выработать достаточно обогащенного урана, чтобы начинить им десять ядерных боеголовок.

Наконец, в четырнадцатом году, под лозунгом «лучше поздно, чем никогда» — решили наступать. Воздушный удар Израиля, затем по необходимости — США и высадка. Цели высадки планировались крайне ограниченными — захват основных нефтегазоносных провинций Ирана (американцами, а не израильтянами, это их фунт мяса), нефтеперерабатывающей инфраструктуры и отгрузочных мощностей. Все было не только удобно расположено на берегу Персидского залива — но и отделялось от остальной территории Ирана длинным горным хребтом, представлявшим собой великолепную естественную линию обороны, не слишком высокую, но и не слишком низкую, в самый раз.

Готовясь к выступлению, Нетаньяху приказал разведывательным службам Израиля оценить боеготовность армий стран — соседей, в основном конечно исламистского Египта и сделать прогноз относительно того, насколько боеспособны эти армии. Как на них сказались чистки исламистов — сильно, слабо, никак не сказались. Что из себя представляет исламская милиция, чем она вооружена и насколько боеспособна. Смогут ли военные выполнить приказ о наступлении на Израиль, если таковой будет отдан. Нетаньяху хоть и не имел достаточного военного опыта и сам, добровольно привязал себя к американской политике — все же он еще не лишился ума, чтобы «насухую» принимать американские обещания. Готовя серьезную операцию против Ирана — он понимал: может случиться так, что ВВС Израиля понесут тяжелые потери, быстро восстановить их боеспособность не удастся. В этом случае вставал ключевой вопрос — смогут ли страны, окружающие Израиль поодиночке или вместе напасть на Израиль, пользуясь его слабостью и осуждением международного сообщества — и если да, то каковы их шансы на успех.

До сего дня — сообщения, какие премьер приказал доставлять ему ежедневно — приходили обнадеживающие. Государственные перевороты, последовавшие за этим междоусобицы и чистки — резко снизили военную опасность всех окружающих Израиль стран. Да, при этом резко выросла опасность террористическая — но это совсем не то. Обстрелы Кассамами, взрывы на остановках — не сравняться с обрушивающейся на страну танковой лавиной как в семьдесят втором. Кроме того — парадоксальным образом, приходящие к власти исламисты считали себя носителями самого чистого ислама и увлеченно грызлись с представителями других стран и других групп. Шансы, что они договорятся о совместных эффективных действиях против Израиля — стремились к нулю. А замена профессионального офицерского корпуса фанатиками, прекращение совместных тренировок с армиями развитых государств, прекращение поставок запчастей к технике, отсутствие нормального технического обслуживания сложной техники из-за резкого падения профессионального уровня военных — делало угрозу военного нападения и вовсе призрачной. Но та информация, какую подали ему на стол сегодня днем — перевернула все.

Он несколько часов не решался активно действовать. Единственно, что он сумел сделать — это позвонить министру внутренней безопасности Авигдору Либерману и попросить его лично навестить находящегося в госпитале ВМФ вывезенного из Египта агента и лично выслушать его. Ему сказали, что агент рос в семье русских репатриантов — и значит, русский Либерман лучше поймет его. Он не знал — что Либерман после сегодняшнего совещания станет его политическим противником.

Поскольку времени было немного — он пригласил на совещание помимо всех членов Кабинета безопасности лишь директора МОССАД как непосредственного начальника агента. Не ожидалось на совещании министра юстиции — тот лежал в больнице.

Министры подъехали один за другим, молча расселись по своим местам за столом. Служащие канцелярии премьер-министра разошлись по домам, осталась только охрана — поэтому премьер сам сварил кофе и оставил его стыть в большом резервуаре. Каждый, кому было нужно — подходил и наливал — но никто не соблазнился остывшим кофе кроме директора МОССАДа. Тот — привык пить любой, лишь бы с кофеином.

— Итак, начнем… — сказал Нетаньяху — два дня назад посланный нами в Египет агент, длительное время работавший под прикрытием подал сигнал бедствия. В соответствии с установленным порядком — его решили спасать путем вывоза морским транспортом, для чего в район была направлена подводная лодка и группа Шаетет — 13 со специальными средствами передвижения. Прошлой ночью, эвакуационной группе удалось обнаружить агента на побережье и доставить его на базу ВМФ в Хайфу, где он был немедленно помещен в госпиталь. Придя в себя — он передал информацию стратегической важности — информацию о возможном государственном перевороте в Египте, и предложение о сотрудничестве и совместных действиях. По странному стечению обстоятельств — примерные даты всех этих событий совпадают с датами планируемой нами операции Гнев Господень. Не полностью, день в день — но совпадают. Посланный нами в Египет агент — ничего о подготовке операции Гнев Господень знать не мог. Ави доложит нам подробнее, он был сегодня в больницу и говорил с агентом