Меч Эроса - [42]

– Тут была одна похожая девушка… как раз в ту ночь, когда паломники пошли в Элевсин… с ними она и ушла.

– Ушла в Элевсин?

– Может, и в Элевсин, может, в Коринф, – буркнул пекарь, снова возвращаясь к своему тесту. – А ты, чем зевать, принеси еще воды! – крикнул он подмастерью.

Того словно ветром вынесло из подвала, и Родоклея поняла, что пекарь уже досадует сам на себя за свою откровенность.

– Пусть возблагодарят тебя боги, добрый человек, пусть будут здоровы все твои домочадцы, а печиво твое вмиг расходится среди покупателей!

Бормоча благословения, она неслышно метнулась к колодцу, около которого погромыхивал ведром подмастерье, и ныла рядом с добросердечным болтуном до тех пор, пока не узнала от него, что девушка купила у пекаря осла для того, чтобы отправиться именно в Коринф, а там должна была обратиться за помощью в пекарню у Восточных или Афинских ворот, к его родственникам.

В это мгновение раздался окрик пекаря – и словоохотливый подмастерье исчез, а Родоклея так и всплеснула руками: нашла! Она нашла Идомену!

И в голове ее вмиг всплыл давний разговор, случившийся между ней и Идоменой еще там, в Пирее, на пристани. Родоклея упомянула о Коринфской школе гетер, и надо было видеть, как загорелась Идомена, как воскликнула, что хочет в эту школу! Она спросила, как туда попасть, а Родоклея стала рассказывать, что это невероятно трудно…

Значит, Идомена не забыла свою мечту!

Да, искать ее надо именно в Коринфе!

– Ну что же, завтра же мы отправляемся в Коринф! – раздался в темноте довольный голос Фирио.

– Только давай забьем окна и покрече запрем двери, чтобы сюда не пробрались воры, – сказала Родоклея.

– Это еще зачем?! – пренебрежительно фыркнула Фирио.

– А вдруг нам не повезет в Коринфе и мы сюда вернемся? – рассудила Родоклея.

Коринф, школа гетер

– Ну и где же он? – удивленно оглядывалась Никарета, стоя у ворот.

– Позволь доложить, госпожа, – склонился перед ней страж-привратник. – Этот раб сказал, что у него еще много дел, а потому ушел, однако просил передать, чтобы девушку отправили одну, а он встретит ее по дороге и сопроводит в дом своего господина.

– Этакий наглец, – передернула плечами Никарета. – Дел у него, видите ли, много!

– Ох, и не говори, госпожа, – усмехнулся Титос, – этот оскопленный сириец умудрился очень быстро втереться в доверие к своему хозяину!

– Так это был он? – изумилась Никарета. – Тот самый? С невольничьего рынка?

– Он, он, – кивнул Титос. – Однако за эти несколько дней сириец успел преобразиться. Отъелся, волосы у него, хоть и стрижены коротко, как у раба, уложены красивыми волнами… ну в самом деле, настоящий граматеас из богатого дома! А самое главное – господин Хорес отдал ему свою одежду. Помнишь, ты сказала, что гиматий цвета охры ему не к лицу?

– Гиматий цвета охры? – расхохоталась Никарета, но тут же обернулась, услышав торопливые шаги.

Это прибежала Тимандра, которую верховная жрица отправила в ее спальню одеться. По традиции девушки ходили в помещениях школы, где в каждом углу стояли большие горшки, полные горящих угольев, без всякой одежды, чтобы привыкнуть к наготе, которая скоро станет их оружием, и не стыдиться ее. Они носили только узкие полоски из позолоченной кожи, которые были символом пояса Афродиты, пояса непобедимого очарования. Однако, выходя из храма, они надевали серые скромные хитоны и набрасывали простые серые плащи. Единственным украшением в это время для них служили волосы, и Никарета с неудовольствием покачала головой, увидев, что Тимандра заплела свои роскошные кудри, и даже не в плексиду, [72] а в тугую косу, да и ту спрятала под плащ. У нее был настолько скоромный и простенький вид, что Никарета подумала: Хорес будет изумлен, увидев девушку, которой его блестящий брат написал рекомендацию в школу гетер.

Да, жаль, что он заранее испытывает такую неприязнь к Тимандре, это в высшей степени завидное знакомство для аулетриды… хотя, кто знает, может быть, если девушка покажет себе хорошей переводчицей загадочных критских текстов, Хорес сможет взглянуть на нее без предубеждения и разглядит в ней не только знания, но и некие привлекательные умения…

– Тебе придется идти одной, но это не очень далеко, – начала рассказывать Никарета, – хотя и в противоположном направлении от Афинских ворот, где живут твои знакомые. Как только ты спустишься к подножию храма, окажешься на большой площади. От нее берет начало улица Кефисс – она идет к подножию Акрокоринфа, на этой улице находятся дома самых богатых и знатных людей, в том числе – и Хореса Евпатрида.

Никарета покосилась на Тимандру, однако на ту имя Хореса не произвело никакого впечатления.

«Неужели она не знает родового имени Алкивиада? – удивилась верховная жрица. – Впрочем, вряд ли он ей рассказывал о своих родственниках, слишком был занят ею самой!»

– Думаю, тебя где-то по пути встретит раб Хореса. Ты, наверное, слышала, что на нем одежды цвета охры. Напомни Хоресу, что он должен отправить тебя назад тоже в сопровождении раба и прежде, чем стемнеет, не то можешь опоздать к вечернему жертвоприношению на алтарь богини. Выпусти ее, – приказала верховная жрица привратнику, и тот послушно распахнул ворота.