Полевой командир задумчиво посмотрел на Мусу. Тот раскраснелся, размахался руками и говорил так убеждённо, что Исбахан был готов ему поверить.
«Что он всё — таки хочет? — думал полевой командир. — Не Кавказский же эмират, в самом деле! Это утопия! Как можно сделать эмират, если прямо посередине Кавказского хребта, живут православные осетины! А они от Москвы ни за что не окажутся. Ни какой меч не поможет. Надо сидеть тихо и не высовываться и воевать, пока платят и пока есть возможность, зарабатывать на этом деньги. С другой стороны, если меч позволит продлить войну, значить и оплата продлиться!»
Он воевал спустя рукава. Пока платят — воевал. Нападал в основном на колонны автомашин с продовольствием, с оружием. Лучше — с продовольствием! Продать его в голодной Чечне — милое дело! Да и в России проблем не будет на любом продуктовом рынке, любого города России! С оружием — хуже, возни много, зато, правда, прибыльней. Оружие, слава Аллаху, требуется не только в Чечне, но и в остальной России тоже. Свои нападения на автоколонны он снимал двумя — тремя видеокамерами с разных точек. Потом монтировал. Для этой цели ноутбук приобрёл. Деньги большие, но он того стоил. А погоны покупал где-нибудь в Москве, в военторге. Старил их искусственно: замачивал в воде, валял в грязи, высушивал на солнце. И высылал своим работодателям. Прокатывало! Доллары высылали регулярно. Правда, фальшивые. Но ничего! Он умел превращать фальшивые доллары в настоящие. Своим бойцам платил настоящими, не обижал. Все были довольны! Даже этот Хусейн из Йемена, что приезжал к нему повоевать на каникулы. Ну и денежку, естественно, заработать. И он его не обижал, платил, как положено. И тот довольный уезжал в Москву, в МГУ, учится на журналиста. Он даже на зимние каникулы приезжал. Приезжали и другие из Западной Украины, Прибалтики, но всех этих националистов и русофобов он не любил и отсылал к другим более фанатичным, а, значить, более безголовым полевым командирам. Для него война была средством наживы, а на российских солдат он смотрел как на источник своего дохода, не более, что-то типа баранов. Цинично? Да! Исбахан был хорошим бизнесменом.
— Мне всё — не надо. Много будет! — вяло сказал чеченец. — Что сам хочешь? Что мне предложишь? Говори!
— Ты будешь — глава всех вооружённых сил Кавказа! Я хочу быть эмиром всего Кавказа!
— Аппетит хороший у тебя — усмехнулся полевой командир.
— Не жалуюсь, — отбил Муса, улыбаясь, и более миролюбиво продолжил. — Не обижайся, пожалуйста. Ты хороший командир, но что ты понимаешь в политики? Ну, завоюем мы Кавказ, а дальше что?
— А дальше видно будет! Может быть, под давлением Запада Кавказ сможем от России отделить. Под Запад русские прогибаются, даже мне противно! Как нас тогда из Германии, из тёплых казарм, в чистое поле под Псков, осенью… Обидно! Самые большие враги русских — сами русские! Россию победить не возможно! Не кому! Разве, что только Китай? Но у него армия, как и всё остальное — китайская!
— А американцы?
— Какие из американцев вояки? — презрительно сплюнул Исбахан. — Своей тени боятся. Разве что турки под свою руку всех мусульман — суннитов объединят? Ладно, это всё мечты, лирика, как ты говоришь. К делу! Надо будет этот обряд на видеокамеру записать, а ещё лучше — меч сюда привести!
— Это как получится!
— Что нет меча?
— Есть! Но есть и различные трудности, в частности с перевозом.
— Тогда надо, чтобы получилось! Как хочешь действовать?
— Пойти на Урал, добыть Меч. Мне нужен твой родственник, любой. Для обряда.
— Зарежешь?
— Шутишь?
— Зачем?
— Нет, никто никого резать не будет. У Меча победу должен просить или сам полководец или его родственник. Лучше всего сын сестры.
— Во, как раз я его и хотел с тобой послать, своего племянника Алима, толку от него здесь всё равно ни какого. Я про него тебе уже говорил. Да мать его, мою сестру, ты знаешь. Пускай, лучше меч поищет. Хоть какая-то польза. Только как ты найдёшь этот меч? Неужели за тысячу лет ничего не поменялось?
— Поменялось, конечно, но не так, чтобы найти было нельзя. На том утёсе, где находится пещера с Мечём, должны расти три берёзы. Думаю, тех берёз давно уж нет, или, на их месте целая берёзовая роща растёт. Но сам- то утёс на месте, и пещера в нём. В нашей семье передаётся путь в конных переходах и в днях пути, в каких местах делать стоянки, какие приметы этих стоянок. Ещё в молодости, частично я это проверил, до Урала, правда, не добрался, но приметы стоянок более или менее совпадают с нашим семейным преданием. Если начало пути сходится, то и конец пути сойдётся.
И Муса начал в подробностях описывать дорогу до пещеры, где находится Всепобеждающий Меч Солнца.
— Хорошо, — сказал Исбахан, — зачем ты мне этот путь говоришь, не знаю.
— Что бы знал, где искать, если что.
— Ладно. Оружие возьмёшь?
— Зачем? Мы же не воевать идём. Для начала, пусть твой племянник у меня погостит, отмоется, отъестся, что бы было не похоже, что он с гор спустился. Соберём снаряжение и, через месяц, рванём на Урал.
— Хорошо. Пусть так и будет. Пойдём вниз, с племянником познакомлю. Я вот думаю: почему твои предки Шамилю про меч не сказали?
