Меч Аллаха - [3]

Сустав Андрей вправил достаточно просто. Дурды не закричал: он просто отключился, выпав на миг вообще из всех ощущений. Его положили на пол, похлопали по щекам.

— Где я? — спросил Дурды, когда открыл глаза.

— Лежи, все в порядке, — успокоил его брат и тут же обратился к Андрею. — Я не спрашиваю, за что тебя сюда бросили. Все равно не скажешь правду. Но за что бы ты ни оказался в этой яме, спасибо тебе за помощь.

— Почему не скажу? Мне скрывать нечего. Я назвал президента кутакбаши. А значит, я изменник, враг народа и террорист.

— Какой же ты враг? — Мурад засмеялся. — Просто наш президент так велик, что ты дотянулся взглядом лишь до его колен или чуть выше.

— Ладно, Мурад, философия нам не поможет. Нужны другие решения.

— Какие? Подумал? — спросил Мурад. — Что думаешь делать?

— А что делают заключенные во всех тюрьмах? Пытаются сбежать.

— Хорошо сказал, — Дурды, все еще лежавший на полу, приподнял голову. — Только разве это можно сделать?

— Очень можно, — Мурад говорил о побеге как о деле решенном. — Войдет охранник, его надо убить. Взять оружие, выйти и убить остальных. Они свиньи, не жалко.

— Может, не стоит? — высказал сомнение Андрей.

— Может, не стоит, — без малейшего сопротивления согласился Мурад и тут же жестко, стараясь подавить любую возможность возражений со стороны Андрея, добавил: — Но очень нужно. — А чтобы русский не объяснил для себя его настойчивость неоправданной кровожадностью, пояснил: — Если эти шакалы останутся живы, моему брату — конец. Тебе тоже. Мне — обязательно.

— Все, — сказал Андрей. — Это мы решили. Теперь надо договориться, как будем действовать.

— Убивать буду я, — объявил Мурад.

— Почему? — спросил Андрей. Брать на себя убийство не хотелось, но испуг показывать тоже не стоило.

— Убивать змею нельзя доверять даже другу, его рука может дрогнуть.

— Хоп, — сказал Андрей. — Забито.

Вместе с Мурадом они обошли камеру, выбрали места, откуда удобнее всего напасть на охранника, и главное — сумели отделить из основания стены ослабленный сыростью кусок камня.

Дурды, следивший за их приготовлениями, заметил:

— Вы только не зарывайтесь. Он будет сопротивляться и может сильно поддать.

— В драке халву не раздают, — успокоил брата Мурад. — Мы к колючкам готовы. Прорвемся.

— Я знаю, — согласился Дурды. — Даже коза до Мекки дойдет, если волк не съест.

Волк их не съел. Облегчило задачу то, что Огыз по натуре был пиен — завзятый пьяница и, когда ввалился в камеру, еле держался на ногах.

— Смотри, — сказал Мурад, — он пьянее водки. Вот хорошо!

— Берем? — спросил Андрей.

Мурад кивнул.

Стражник остановился у входа и поманил пальцем Андрея:

— Иди сюда, кафир. Пойдем учиться.

— Зачем? — спросил Андрей. — Я и так все знаю.

Он заводил Огыза, заставляя того отойти от двери. И тот действительно размахнулся дубинкой и сделал шаг вперед:

— Ты еще говорить смеешь!

Мурад скользнул вдоль стены и оказался за спиной бугая. Удар каменной глыбой по бритой голове оказался настолько сильным, что глыба в руке Мурада развалилась на две части.

Огыз качнулся, на мгновение застыл на месте и рухнул на пол лицом вниз.

Андрей подскочил к нему, вытащил из сжатых пальцев дубинку, вынул из кобуры пистолет, взял с пола наручники.

— Как он?

— Готов, — ответил Андрей. — Мертвее камня.

Дурды сделал жест омовения, проведя ладонями по щекам, и гнусаво пропел:

— Аллахума гфир ля-ху, Аллахума саббит ху! — Аллах прости его, Аллах укрепи его.

Андрей узнал слова молитвы, произносимой после погребения покойника, и заметил:

— Надо было сказать шайтану: забери его, он твой.

— Я бы сказал, но просить у шайтана услуги грешно. Аллах сам решит, куда деть эту морду.

— Все, пошли, — сказал Мурад и протянул руку к Андрею. — Дай мне дубинку. Я иду первым.

Мурад медленно поднимался по щербатым и грязным ступеням. За ним, стараясь держаться к нему как можно ближе, шел Андрей.

У открытой двери в караульное помещение Мурад остановился. Прижался к стене, прислушался.

Охранники резались в нарды. Двое играли, один болел то за одного, то за другого. Он громко хлопал в ладоши, объявлял очки, выпадавшие на костях, и весело комментировал ходы, то и дело охая и ахая.

Мурад осторожно заглянул в караулку. Сизый сигаретный дым плавал там под тусклой лампочкой.

Игроки сидели за столом, а пирамида с автоматами стояла у правой стены на расстоянии двух шагов от входа.

Обернувшись к Андрею, Мурад показал ему на пальцах: трое. Потом ткнул себя в грудь и поднял указательный палец — я первый. Сделал жест, будто брал оружие.

Андрей кивнул, обозначив готовность.

Мурад поднял три пальца левой руки и стал их по одному загибать. Раз! Два! Три! Влетев в караулку, он со всего маху ударил дубинкой по затылку охранника, сидевшего к нему спиной. Широкоплечий детина ткнулся носом в игровую доску.

Мурад запрыгнул на стол и ударил второго игрока по макушке. Тот вместе со стулом с грохотом рухнул на пол.

Андрей метнулся вправо к оружейной стойке. Четыре автомата с потертыми ложами и без штыков, но снаряженные магазинами, стояли ровным рядом.

Андрей схватил один, отщелкнул предохранитель и передернул затвор. И вовремя. Тот, что болел за обоих игроков, сразу успел отскочить в дальний угол и упасть на пол. Лежа, он выхватил пистолет из кобуры и два раза нажал на спуск.