Меценаты зла - [83]

– А я после второй сотни дальних полетов перестал считать.

«Врешь, – решил Громов. Почему-то он был уверен, что старый космонавт не только считает свои вылазки в пространство, но и помнил каждую свою заслугу назубок. Многие люди скрывают гордость под напускным безразличием, отчего самолюбуются еще сильнее. Несмотря на это Громов сделал очень уважительное лицо и мысленно подбодрил себя: – Мне очень нужна работа».

– Пройти собеседование нелегко… – помолчав, произнес бортинженер.

– Так давайте приступим.

Бортинженер сделал строгое лицо учителя математики и задал скопом три основных вопроса, ответы на которые должен был знать каждый практикующийся инженер.

Кирилл без запинки рассказал об устройстве термоядерного двигателя, о его основных настройках и штатном обслуживании, и о самых частых поломках. Экзаменатор едва заметно кивнул, показывая Кириллу, что эти вопросы были чистой формальностью, и спросил:

– Отказало три лазерных системы, а компьютер сбоит и не предохраняет двигатель от перегрузки, что делать?

«Такого не бывает», – подумал Громов, а с языка уже сорвался ответ:

– Уменьшить скорость. Если это невозможно, то проверить, чтобы распределение нагрузки на оставшиеся системы было равномерным и не превышало порог нормальной работы больше, чем на двадцать процентов. При такой перегрузке ресурса двигателя хватит добраться до ближайшей планеты или станции даже из самой отдаленной точки системы. При этом затраты на ремонт будут минимизированы.

На десять долгих секунд повисла драматическая пауза. Кирилл честно ее выдержал. Не услышав в молчании собеседника вопроса, он не пытался что-то поспешно добавить. Тут старый бортинженер заулыбался. От сурового экзаменатора не осталось и следа.

– Это мой коронный вопрос, – сказал он. – Но ты справился на отлично. Я называю это правилом трех двоек: две проблемы, две цели, два решения. Все гениальное просто.

Громов тоже улыбнулся и, чтобы подтвердить, что понял урок, произнес:

– Проблемы – лазеры и компьютер, цели – долететь и уменьшить урон, решения – скорость или ручное перераспределение.

Бортинженер без сомнений произнес:

– Принят, – затем встал и панибратски хлопнул Громова по плечу. – Эх, где мои двадцать шесть?

Громов вежливо улыбнулся.

– Иди, обрадуй Шамилу, и будь повежливей – она старше меня.

– Хорошо, – выдавил из себя звездолетчик. Внутри закипала злость на этого самодовольного технаря.

Если Шамила и обрадовалась, то Громову это узнать было не дано. Ни глаза, ни губы не выразили эмоций. «Что парень на входе, что она… какие-то натянутые, – подумал Громов. – Хотя лучше так. Бортинженер вел себя чересчур по-человечески и сразу прослыл для меня самовлюбленным говнюком».

В этот раз Кирилл сел без приглашения. Шамила готовила контракт.

– Каков гонорар? Тот, который указан на сайте? – спросил Громов.

– Да. Сорок процентов аванс, остальное – по прибытии на Spes.

– Отлично. Только у меня есть одна просьба. Взять двух пассажиров.

– Это очень дорогая просьба, – нахмурилась Шамила, обрадовав Кирилла складкой на смуглом лбу. – Думаю, этот вопрос должен решать директор завода и капитан. Да и от самих пассажиров это сильно зависит…

– Я могу за ними сходить? Их не пустили на КПП. А потом мы будем ожидать встречи с капитаном и директором.

– Вы же понимаете, что помимо стоимости за обычную пассажирскую перевозку будет взиматься плата за дополнительное переоборудование кают? Директор, возможно, и разрешит взять пассажиров из финансовых соображений, а вот капитан… Согласитесь, принять на борт одного незнакомого человека нетрудно, а троих… – смуглая женщина развела руками.

– Понимаю. Но их можно поместить в отсеке госпиталя.

– Это исключено! – с возмущением сказала Шамила. – Госпиталь предназначен для больных.

– Скажите, пожалуйста, сколько это будет стоить? – не став оправдывать свое предложение, спросил звездолетчик.

– Наш менеджер рассчитает это в ближайшие полчаса. А вы пока можете привести своих друзей. Я отправила разрешение на вход.

Громов вышел из здания и увидел бредущие по бетонному покрытию две фигурки. Пройдя шагов сто, Кирилл остановился.

– Как все громоздко! – поморщился Поэт, когда подошел вплотную к другу. – Словно великаны строили.

– Если бы, – сказал Кирилл. – Все люди делали. Своими маленькими ручками и хитрыми машинами.

– Как успехи? – перебил их Жак. – Нас заставили все оставить в сторожке. Я и не знал, идти или не идти… вдруг засада.

– Твоя осторожность меня радует, – улыбнулся Кирилл. – Умнеешь.

– Благодарю, – буркнул француз. Видимо, он не считал себя глупым в прошлом.

Друзья зашли в вестибюль и показали документы меланхоличному парню.

– Вам куда? – спросил он.

– Отдел кадров, – терпеливо ответил Громов.

– Второй этаж, кабинет номер двести семнадцать, – сказал парень. – Лестница прямо, пассажирские лифты…

– Да-да, я помню.

– Ну и увалень, – хмыкнул Жак, когда они подошли к лестнице. – На Тайле рабы правительства и то веселее выглядели.

– Интересно, как будем выглядеть мы, – скривил губы Кирилл. Он верил в успех, но червяк сомнения был тут как тут. – Поэт вообще сомнительный субъект. Ни характеристики, ни работы. Словно пират, решивший завязать и стерший инфу о себе из Базы.