Майская гроза - [51]

Были и ещe сюрпризы. Через неделю после первых самоходок пришла ещe одна батарея, теперь уже тяжелых на базе КВ с пушкой калибром в 152 миллиметра. Здесь уже засомневался и он сам, никаких преимуществ перед КВ-2, с такой же артсистемой, она не имела. Услышав такую оценку, командир батареи попросту подогнал свою машину к стоящему в парке КВ-2 и поставил рядом. Лучшего объяснения трудно было придумать. Самоходка была почти на метр ниже танка, а это несколько сотен метров незаметности, а то что пушка только вперeд смотрит, так и из КВ-2 под большими углами к корпусу стрелять не рекомендуется.

Пришли в корпус и другие новинки. Дивизион реактивных установок, действие которых и сам Катуков представлял смутно, но командир дивизиона пообещал, что увидев залп его установок хотя бы один раз, запомнишь на всю жизнь, а если под их обстрел попадешь, то и в аду после смерти не страшно будет. Прибыл и дивизион обычных минометов, но большого калибра в 120 миллиметров, и тоже самоходные, на базе старого, доброго, Т-26, лишенного башни. Два артиллерийских полка обычных пушек никого уже не удивили. Всe это вместе создавало такую мощь, что поставленная перед Катуковым задача - остановить немецкую Первую танковую группу, уже не казалась такой невыполнимой, как вначале. Четыре сотни стволов вразумят любого противника, если, конечно, их грамотно применить. Взять, к примеру механизированные корпуса, в состав одного из которых входила семь месяцев назад его дивизия. Девятьсот танков! А толку, если при них почти нет пехоты. Слава богу, пришла кому-то умная мысль преобразовать этих монстров. Вместо одного громоздкого и плохо управляемого корпуса создать три поменьше - один танковый и два механизированных, уже на бригадной основе, а не дивизионной. Конечно в цифрах они смотрятся не так внушительно, но Катуков понимал, что эффективность их действий повысится. Теперь впереди будет танковый кулак из его корпуса, а позади уже железные пальцы механизированной пехоты, которые будут подметать ошметки того, что он разнесeт.

Только бы какому-нибудь "гению" из высших штабов не пришла в голову мысль вмешаться и забрать из-за его спины механизированные корпуса, без мощных резервов он не устоит. Ведь против него у немцев два их танковых корпуса, и численность у них не такая, как у нас. Это больше тысячи танков, собранных в едином кулаке! И Клейст противник серьeзный, такого шапками не закидаешь, как любили недавно орать на собраниях.

Всe-таки что-то поменялась в стране. Раньше таким крикунам полная воля была, чем более дурацкая идея, тем больше почeта. И комиссар бдительно следил за их благополучием, не дай бог, накажешь такого активиста за провинность, сразу получишь "по первое число" за придирки к ценному сотруднику. А сейчас те, кто ещe остались в частях из прежних любителей повоевать шапками, сидят тихо как мыши вблизи кота. Впрочем и "кот" теперь другой, старого комиссара, большого любителя порассуждать о тактике и стратегии танковых действий, хотя он в них совершенно ничего не понимал, перевели куда-то на Дальний восток, а вместо него прислали в корпус молчаливого дивизионного комиссара Гурова. Этот, на первом же собрании, одернул самого большого активиста майора Гинзбера, введя этого надутого индюка в крайнюю степень изумления, а всех его последователей в состояние тягостного недоумения. А когда через три дня за Гинзбером приехал "черный ворон" с лейтенантом НКВД, это событие вызвало в среде его друзей и последователей такой переполох, что четверо ближайших немедленно прибежали к командиру корпуса проситься в отпуск по состоянию здоровья. Катуков отпуск дал, с молчаливого согласия нового комиссара, резонно полагая, что если их будут арестовывать, то желательно подальше от части. Незачем людей лишний раз нервировать. Оставшиеся никак себя не проявляли, старательно выполняли свои обязанности и пытались понять куда "дует новый ветер", чтобы вовремя сориентироваться. Но комиссар молчал, а газеты старательно шли прежним курсом. Самый храбрый или дурной, что, впрочем, в данной ситуации одно и то же, написал донос на комиссара. И вскоре отправился за своим другом. Состояние тихой паники, царившее среди "активистов", переросло в неконтролируемый ужас, они с собачьей преданностью смотрели в глаза комиссара, ожидая любой команды, но тот молчал. Толку в таком состоянии от них было мало и Катуков решил поговорить с комиссаром.

- Кузьма Акимович, вы бы решали что-нибудь с ними? - Начал он разговор с дивизионным комиссаром. - Никакого от них толка. От всего шарахаются, пить начали, служебные обязанности выполняют с каждым днeм всe хуже. Или успокойте их, или...

- Что или, Михаил Ефимович, или арестуйте?

Катуков молча кивнул головой. Комиссар усмехнулся и добавил:

- Да никто их не сажает. Просто такие идиоты сейчас нужны в другом месте. Вот мы самых отъявленных вылавливаем и отправляем туда, где они своей глупостью принесут наибольшую пользу.

- Да какая польза от дураков? - удивился Катуков.

- Не скажи, Михаил Ефимович, польза от дураков может быть немалая, если этих болванов нашим врагам показать для их же успокоения. - Ответил Гуров.