Майорская дочка - [30]
И еще. Почему это Она ему улыбается? Ему!
— Присоединяйтесь же к нашей приятной беседе, Сергей Дмитриевич! — шлет мне призыв Моисеенко.
— Хмым… э… да. Мне очень… эммм… интересно.
— Похоже, сегодня вы отчего-то немного не в духе. Но я рад, что хотя бы вы, милая красавица, получаете удовольствие от товарищеского общения…
Вот он ее уже милой красавицей назвал! Каков мерзавец.
А Моисеенко приступил к обсуждению современного искусства. Журчит очень сноровисто.
Мы проходим еще двадцать шагов. Я немо размышляю о том, что в кочегарке лежит тяжелая ржавая кочерга. Очень старая. Может быть, старше самой заставы. Упоительно тяжелая. И вот я доберусь до нее, позову с невинным видом военврача Моисеенко на спортплощадку и убью его там путем раскроя черепной коробки. А потом зарою его тело в опилках под брусьями, а из головы сделаю фигурный фонтан. Денег не пожалею, пусть лучший архитектор Империи склеит самый красивый фонтан галактики из разбитого черепа. Ибо должен же череп приносить хоть какую-то пользу!
Тут Маша легонько касается моей ладони. С большой, надо сказать, осторожностью. А потом еще, еще и еще.
Моисеенко же все щебечет, все заливается, у него получается очень складно. Но ему не видно, что уже я легонько касаюсь ее ладони… а иногда чуть-чуть не очень легонько.
Еще пятьдесят шагов спустя Моисеенко, глядя на наши рожи, кажется, начинает что-то понимать. Он резко останавливается, гляди то на меня, то на нее. Но Маша успела отнять руку, и преступный сговор наш военврачу не открылся. Разве только интуиция его накалилась добела, вот-вот лопнет. Но ведь его интуиция — это его проблема, не так ли?
Несколько мгновений спустя мы уже спокойно двигаемся дальше.
И тут я, мать твою, вспоминаю, что барокко у Смольного собора — елизаветинское.
Сообразите сами, до чего же мне полегчало!
— …Я думал, у вас тут все проще решается, — плаксивым голосом пожаловался майор Малеев, потирая щеку.
— Как — проще? — с холодком спросил у него поручик Роговский.
— Ну, я не знаю… Фронтир все-таки! Мы не на балу в столичном Дворянском собрании, кажется, отношения должны быть легче.
Саша Игнатьев начал было вставать из-за стола с явственным намерением совершить прямое действие. Может быть, прямое действие в рожу. Я придержал его. Не надо лезть поперед старшего офицера, а старший сейчас — Роговский.
Поручик высоко поднял брови:
— Легче? О да, ей нетрудно будет подать на вас официальную жалобу, а мне нетрудно будет взять вас под арест. Хоть прямо сейчас.
— За что? Боже мой, я всего лишь пару раз хватанул ее за ягодичку, а она ударила меня, представителя вышестоящего штаба! И потом, клянусь, она сама заигрывала со мной.
Мы редко видели улыбку на лице Роговского. Человек он замкнутый и одинокий, представления о юморе у него… э-э-э… нечто близкое к сюрреализму. Но сейчас он улыбнулся широко, искренне, как-то по-детски даже… и принялся молча загибать пальцы на левой руке, а потом и на правой.
— Что это вы там считаете, поручик? — забеспокоился Малеев.
— В уставе нет запрета прилюдно позорить даму, определенно. Но, видите ли, первое образование у меня не военное, а юридическое. И сейчас я мысленно подсчитываю, сколько статей Уголовного кодекса Империи вы нарушили. Язык Уголовного кодекса, я полагаю, порой звучит более веско, нежели язык чести и приличий.
Майор застыл, не донеся ложку с картофельным пюре до рта. Мне, признаться, кусок в горло не шел, а он уже расправился и с салатом, и с супом, да и от второго осталось немногое. Но тут разом окаменел.
Маленькая частичка пюре вытекла из ложки и шлепнулась в тарелку.
— Да-да… а что, собственно, я… нарушил? Всего лишь немного флирта… — залепетал майор.
— Так вот, говоря языком Уголовного кодекса, вы в общественном месте наносили ущерб чести и репутации члена семьи представителя духовного сословия. Как звучит! Музыка юности моей…
— Духовного сословия?
— О, вы, видимо, прослушали, что это была супруга дьякона? А помните, как ее зовут?
— Какое это имеет отношение?
— …притом в отношении духовного лица, находящегося на военной службе. Да еще в полосе повышенной боевой готовности. И с особым цинизмом, судя по вашему отношению к делу.
— Да ведь все это какая-то ерунда, господа! Неужели у нас запрещено бабу ущипнуть за попку? Это ж вещь совершенно невесомая!
Игнатьев с грохотом отшвырнул стул.
— Р-р-разрешите идти, господин пор-ручик?
— Идите.
Саша, багровый от ярости, выскочил из офицерской столовой.
— Шальные у вас люди, поручик. Вон, лейтенантишка даже салатика не поел. Да и второй сидит, насупившись, глазами сверлит и хлеб крошит, за еду не принялся.
А ведь прав был Игнатьев. И мне бы здесь быть не следует. А то ведь не ровен час, сделаю что-нибудь. Очень хочется сделать.
Но я, пожалуй, досижу. Мне интересно.
— И не арестуете вы меня, поручик. Ни при каких обстоятельствах. Вы же не хотите сорвать эксперимент особой значимости? Калибровка внутренних координат, напомню, не окончена.
О да, мы с утра испытываем подлинное армейское счастье по поводу того, какая честь нам оказана. Нам, образцовой заставе, стоящей на переднем краю, можно сказать, на острие удара потенциального противника, пребывающей в состоянии высокой бдительности, ну и т. п., нужное подчеркнуть, смонтировали новенький объект нуль-перехода, рассчитанный на переброску массы не более 100 килограммов из Покровца сюда и отсюда в Покровец. На тот случай, если здесь начнется прорыв и потребуется срочно перебрасывать осназ. Правда, если нас не начнут убивать с устрашающей скоростью, соответствующие кнопки лучше не нажимать: транспортировка одного осназовца в полной б/выкладке стоит все мое жалованье за два года. Дорогое, в общем, удовольствие. Да и прибыть сюда пока что никто не может. Некоторые… уникальные специалисты… не будем указывать пальцем на… пыхтели-пыхтели, калибруя внешние координаты, и… справились! Ныне мы можем свободно отправить сто кэгэ чего угодно прямо в штаб корпуса, только еще не очень понимаем, что именно отправить и, главное, зачем? А вот для калибровки внутренних координат уникальному специалисту не хватило штатных двух часов, сверхштатных трех часов и помощи двух офицеров, при том что офицеров на заставе вообще-то не хватает: Сманова еще не выписали, а Дреев с женой в отпуске, и без них командует поручик Роговский. Несчастная дьяконица попыталась подбодрить уникального специалиста куском домашнего холодца и приятною улыбкой, за что жестоко поплатилась, а специалист, проторчав у нас до глубокой ночи, и ныне быстрых свершений не обещает. Не ладится у специалиста, хоть он и уникальный. Объект нуль-перехода, можно сказать, поставлен на холостой ход, энергию жрет, как кот сметану, но что-то не вытанцовывается у Данилы чаша…
В Московской Зоне появилось неизвестное существо – сверхбыстрое, сверхсильное и смертельно опасное. То ли человек, то ли мутант – информация отсутствует. Известно только, что оно легко убивает опытных сталкеров, а само практически неуязвимо. И именно с этим монстром придется столкнуться проводнику научных групп военсталкеру Тиму и его друзьям – всего лишь слабым людям…
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Многим хотелось бы переделать историю своей страны. Может быть, тогда и настоящее было бы более уютным, более благоустроенным. Но лишь нескольким энтузиастам выпадает шанс попробовать трудный хлеб хроноинвэйдоров – диверсантов, забрасываемых в иные эпохи. Один из них попадает в самое пекло гражданской войны и пытается переломить ее ход, обеспечив победу Белому делу. Однако, став бойцом корниловской пехоты, отведав ужаса и правды того времени, он все чаще задумывается: не правильнее ли вернуться и переделать настоящее?
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.
Молодой сталкер Тим впервые в Зоне. И не удивительно, что его стремятся использовать как отмычку циничные проходимцы. Но удача новичка и помощь таинственного сталкера-ветерана помогают Тиму выйти невредимым из смертельной передряги. Итак, Тим жив, но вокруг него — наводненная опасными мутантами Зона, Зона-людоед, Зона-поганка… Сможет ли Тим выжить? Сумеет ли выполнить важную миссию в составе группы эскорта?
Едва ли найдется в русской средневековой истории фигура более отталкивающая и, казалось бы, менее подходящая для книжной серии «Жизнь замечательных людей», нежели Малюта Скуратов, в документах именуемый Григорием Лукьяновичем Скуратовым-Бельским. Самый известный из опричников Ивана Грозного, он и прославился-то исключительно своим палачеством, да еще верностью своему государю, по единому слову которого готов был растерзать любого, на кого тот укажет. Изувер, душегуб, мучитель — ни один из этих эпитетов не кажется чрезмерным, когда речь идет о нем.
В квартире Грегга открывается дыра из Будущего, которую открыл человек из Будущего. Грегг заинтересовался и стал исследовать то помещение в Будущем, в которое вела эта дыра.
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Значительная часть современного американского юмора берет свое начало в еврейской культуре. Еврейский юмор, в свою очередь, оказался превосходным зеркалом общества благодаря неповторимому сочетанию языка, стиля, карикатурности и глубокой отчужденности.Вот вам милая еврейская супружеская пара, и у них есть дочь — дочь, которая вышла замуж за марсианина. Трудно найти большего гоя, чем он, не так ли?Или все-таки не так?Дж. Данн, составитель сборника Дибук с Мазлтов-IV. Американская еврейская фантастика.
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.