Майор Снежина. Старые дела - [2]

– Есть и у нас в России благодатные места. Я отвезу тебя в одну почти деревеньку под названием Южноморск. Гарантирую тишину, покой и прекрасные обеды. Я тебя поселю в частном секторе у одной женщины по имени Алла Никитична, которая живёт вдвоём с прекраснейшей дочерью Людмилой. Только, чур, на дочь даже не смотреть. Место занято.

– Что и свадьба будет? – удивился Семён.

– Какая свадьба с моим темпераментом? Неужели не может твой друг Аркаша просто любить женщину? Без всяких обязательств?

– Любить, конечно, можешь. Только любовь без обязательств не бывает.

– Всё я Сеня понимаю. Только времена грядут такие, что мои обязательства могут навредить девушке.

Семёна не интересовала ни Людмила, ни то, что Аркадий не поселился вместе с ним, а жил у каких-то своих приятелей, с кем друга знакомить не хотел. Семён жаждал одиночества, и он его получил в полном объёме. Пустынный пляж, вкусная еда немногословной хозяйки и постоянные отлучки Аркадия сделали своё дело. Он успел отдохнуть, как давно ему мечталось, отойти от душевных травм и даже поправиться.

– Ничего, для своих тридцати лет, ты хорошо выглядишь, – успокоил Семёна Аркадий перед возвращением в Ленинград.

Нагрянувшая Перестройка полностью изменила мышление и деятельность Аркадия. Совершеннейший антипод Семёну он нашёл себя в новом времени, сменив джинсовую косуху на модный кожаный пиджак.

– Сёма, – говорил он, осуждающему его новый вид деятельности другу, – я совсем не против советского здравоохранения и стоматологии в частности. Но лучше я буду посередине между теми, кто делает эту работу нужной, освобождая рты от лишних зубов и купюр некоторых не безбедных людей и теми, кто им потом эти зубы за оставшиеся купюры вставляет. Получив израильский паспорт, глупо было бы не воспользоваться возможностью обрадовать наш истосковавшийся по нормальным вставным челюстям народ, качественными имплантатами, всякой стоматологической дребеденью и лекарствами.

Аркадий наладил бесперебойные и беспрепятственные поставки медоборудования и лекарств из-за рубежа, что дало ему с его новыми товарищами некоторый контроль над стоматологическим и лекарственным бизнесом хотя и не на всей, но внушительной территории нашей необъятной Родины.

Но безбедная жизнь не даёт гарантии безопасности никому. Толи беспокоясь за свою дальнейшую судьбу толи, решив расширить свой новый род деятельности, Аркадий стал уговаривать Семёна заняться пластической хирургией, набирающей обороты за рубежом.

– Ты даже представить не можешь, от чего отказываешься. Это тебе не аппендиксы удалять. Ты же классный хирург.

Но Коржевича совсем не привлекало это новое направление в хирургии, тем более, он догадывался, что когда – никогда другу с его криминальными товарищами придётся сменить кожаные, малиновые и другие пиджаки на что-то другое и им заодно захочется поменять до неузнаваемости и свою внешность. Только Семёну, увлечённому своей работой в клинике, никак не хотелось так далеко вникать в проблемы криминальных авторитетов, тем более что опыт в этом у него уже был, поэтому Семён стоически сопротивлялся уговорам друга.

Прошло три года. После одной не очень удачной операции Семён понял, что очень устал. Он иногда делал себе кратковременный передых, уезжая в московскую родительскую квартиру. Но в последнее время и эти поездки стали угнетать его. Поэтому, когда Аркадий предложил ему отпраздновать их «возраст Христа» в Южноморске, он с радостью принял его предложение.

Казалось, в этом городе время законсервировалось. Всё было так же, как и три года назад. Единственное изменение, это превращение старого Дома культуры в модный ночной клуб, где было всё так же, как и в столичных клубах. Обилие выпивки, наркотиков и путан, что удивило Семёна, как и то, что хозяин этого клуба имеет какие-то общие дела с Аркадием.

В этот раз Аркадий поселил друга на другой улице рядом с диким пляжем у одинокой старушки, в небольшом флигеле объяснив это тем, что Людмила назло ему недавно выскочила замуж. Семён видел и понял, что это обстоятельство очень огорчило Аркадия.

А когда он попытался успокоить его и сказал, что не всю же жизнь женщина должна ждать его предложения замуж и довольствоваться редкими свиданиями с ним, то по взгляду Аркадия понял, что не только обида заняло сердце друга. Больше на эту тему он не распространялся, и своё мнение старался держать при себе.

Отпуск Семёна шёл к завершению, когда к старушке, хозяйке флигеля из Ленинграда приехала дочь и внучка. Радостная бабушка поделилась с Семёном этим счастьем.

– Марианночке нашей скоро восемнадцать лет исполнится. Такая умница, как и вы, врачом будет. На второй курс медицинского института перешла. На днях зять с похода вернётся, он подводник, так и отпразднуем вместе. И вас с товарищем приглашаю. Приходите, посидим по-семейному.

Семён удивлялся сам себе. Непроизвольно его взгляд останавливался на этой девчонке с привлекательной ямочкой на одной щеке, и тогда какое-то тепло растекалось по всему его телу. Ему казалось, что это не она, а он краснеет, когда их взгляды встречаются.

У Семёна конечно были женщины, но такого чувства как к этому, в сущности, ещё ребёнку у него никогда не было.