Мату-Гросу - [21]
Тем не менее как обитатели джунглей, кабокло имели много индейского, хотя бы потому, что они жили на той же территории и ею же пользовались. Почти все бразильцы, работавшие в лагере, превосходно умели ловить рыбу, хотя у одних это получалось лучше, чем у других. Они брали леску без всякой удочки, раскручивали ее над головой и затем забрасывали в воду, а попавшую на крючок рыбу вытаскивали моментально, сделав при этом хорошую подсечку. Они видят рыбу в воде, а увидев, сразу же замирают. Англичанин же, пристально вглядываясь в воду и поводя глазами в разные стороны, может так и не разглядеть этой рыбы, сколь бы ее ему ни показывали. Кабокло знают, насколько ниже рыбы следует прицеливаться, чтобы компенсировать рефракцию.
Кабокло любят восхищаться каким-нибудь величественным деревом. Когда видишь в лесу группу возбужденных бразильцев, смотрящих вверх и оживленно что-то обсуждающих, то вначале думаешь, что на дереве находится какое-нибудь животное, возможно пара обезьян-капуцинов или осиное гнездо метровой длины. На самом же деле объектом восхищения служит само дерево или из-за чрезвычайно прямого ствола, или из-за великолепия его цветов. Деревья здесь славятся как своим применением, так и названиями: деревья, стойкие к термитам или влаге, деревья, о которые гнутся гвозди, и деревья, которые хорошо горят. Лес для бразильцев, как и для индейцев, представляет своего рода «универсам» с различными товарами, из которых можно брать любые.
Некоторые бразильцы имели сверхъестественное чутье к систематике растений, группируя растения правильно только потому, что они казались им родственными.
Часто говорят, что Бразилия — это такая страна, в которой нет расовых барьеров. Правильнее все-таки следовало бы говорить, что подобные барьеры, несомненно, существуют, но в них больше отражается классовая структура, нежели прямолинейное подразделение на черных и белых. К самым бедным слоям общества, как правило, относятся те, в ком течет много индейской или негритянской крови, те, кто всегда находились на нижней ступеньке лестницы. «Может ли негр стать здесь главой государства?» — спросили мы однажды. «О да, ему не будет создано никаких препятствий». — «А станет ли один из них когда-нибудь президентом?» — «Конечно нет, потому что он не сможет получить образование».
В прежние времена негры никогда не получали никакого образования, и они были, вне всякого сомнения, бедны. Это старое правило все еще в силе. Стоит поинтересоваться любым учреждением, как убедишься, что должностная иерархия представляет собой градацию от белого к черному. Все дворники — черные, а боссы — белые. Только в таких бесклассовых профессиях, как водитель такси, встретишь тех и других, но, вообще говоря, чем менее привлекателен труд, тем меньше вероятности увидеть там белое лицо. Подобное обобщение справедливо для страны в целом.
Стремление к восточному побережью почти столь же всеобще, как и энтузиазм по отношению к футболу, а наряду с этой почти всеобщей любовью существует соответствующая нелюбовь к необжитым районам. Вследствие этого в Арагарсасе, в Шавантине и среди дорожных рабочих Мату-Гросу лица, как правило, черные. Из упомянутых поселений были подобраны люди для лагеря. Они были настоящие кабокло, беднее большинства других, причем совершенно незнакомые с большими городами. Эти люди в большинстве своем не имели никакого образования и поэтому не могли занять сколько-либо важного поста. Они были бы совершенно не на месте в большом городе и, по всей вероятности, превратились бы там во второсортных граждан, так как не смогли бы приспособиться к такому ненормальному окружению. В Мату-Гросу, где нужно влезть на дерево, чтобы достать увиденную орхидею, выкопать яму для почвенного разреза или сделать укрытие от дождя, они находятся вполне на своем месте. Языковый барьер не мешал англичанам проникнуться огромным уважением к большинству их случайных коллег, а также понять, как много могут дать эти люди, не владеющие ничем.
Вместо того чтобы обучать этих бразильцев английскому языку, всем англичанам пришлось немного научиться португальскому. Сложнейшая перспектива выдачи инструкции о том, чтобы собирать одни только сложноцветные, или о необходимости зачистить свечу у подвесного мотора, или купить два напильника, или приготовить немного фасоли, исчезла полностью, поскольку из-за исключительной бедности словаря возник некий смешанный язык с усиленной артикуляцией при передаче как звука, так и смысла. Ученый мог отправиться на целый день со своим бразильским спутником, располагая лишь полдюжиной слов, общих с ним, и все же оба возвращались, сказав многое друг другу. Сами же бразильцы, хотя и не выучили ни слова по-английски, стали очень хорошо понимать англичан.
