Матросы «гасят» дикарей - [3]

Или это паранойя на пустом месте?

Что ни говори, а операцию спланировали скверно. Пловцы – исполнители, в рамках задания не разгуляешься, ладно… Они по одному выбирались на плиты, привязывая буксировщики, забивались в щели, извлекая подводные пистолеты «СПП», сконструированные советскими умельцами еще в далекие семидесятые, компактные, с четырьмя жестко скрепленными стволами и обоймами-картриджами на четыре выстрела. Становому не повезло, обычно проворный, но тут он сглупил: доверился с виду надежной бетонной плите, взобрался на нее… и не успел ухватиться за конец арматуры, как отломившийся шмат бетона вместе с пловцом ушел под воду! Впрочем, выплюнуть непечатное слово боец успел.

– Мат в один ход, – шмыгнув носом, прокомментировал Семен.

– Незачет по физкультуре, – добавил Женька Волокушин.

– Очень трудно кому-то давалась учеба, – добил Антонович.

Вынырнул обозленный Становой, вразмашку поплыл к сбежавшему буксировщику, вернул пропажу, выбрался на соседнюю плиту, держась за грудь.

– Блин, чуть ребрами эту дрянь не разбил…

– Ты в порядке? – спросил Глеб.

– В сомнительном, – огрызнулся Становой. – Не волнуйся, жить буду. А вы чего тут зубоскалите, недалекие?

– Кто бы говорил, – хихикнул Женька.

– Всем внимание, если я вас не сильно затрудняю, – возвестил Глеб, напряженно всматриваясь в ночную серость. – Становому – остаться, сторожить буксировщики и бдеть во все глаза, уши и прочие отверстия. В случае опасности хоть совой ори, только не стреляй. Остальные – за мной. Объект – двухэтажное строение в стадии полураспада на восточной стороне острова. В колонну по одному, и неторопливой трусцой…

– И чтобы трусцы не свалились… – ухмыльнулся Антонович.

Площадь острова была не больше квадратного километра. С вершины рукотворной горки он просматривался практически весь. Из растительности на клочке суши с неплодородной глинистой почвой были лишь отдельные чахлые кусты и кучка пальм в прибрежной зоне, что никак не гармонировало с соседними островами, по уши заросшими зеленью. Объяснение этому, видимо, существовало, но никто не хотел над этим задумываться.

Пловцы по одному перетекли в ложбину, крались мимо сгнившего причала, выходящего на строение с просевшей крышей, мимо заброшенных бунгало, от которых остались лишь бамбуковые остовы. Возможно, здесь когда-то случилось землетрясение, местный криминал не поделил оставшееся, плюнул на это дело, и воцарилось запустение, не нашедшее до текущего дня своего отчаянного спонсора. «Чай, не Европа, не Турция, – размышлял Глеб, перебираясь через каменные преграды, – беднейшее государство в мире, кого тут волнуют бесперспективные клочки суши в зоне прямой видимости от правительственных кварталов? Бросили и забыли».

До двухэтажного объекта оставалось метров сорок продуваемого пространства.

Фигурки пловцов сливались с ночными пейзажами. Рокотал в отдалении прибой, противно орали морские птицы. Голос Станового в ухе Глеба доверительно поведал, что в квадрате высадки ничего внезапного не случилось. «Все в порядке, – успокоился Глеб. – Кроме нас и объекта, на острове никого. Впрочем, с объектом пока неясность…»

Эфемерные фигуры, сливающиеся с темнотой, прокрались мимо поваленного забора, стали перебегать к двухэтажному строению, в котором, согласно информации, прятался от властей и бывших коллег очень важный для государства тип. Пловцы занимали позиции: Антонович и Женька Волокушин прильнули к разбитым косякам,

Семен нырнул за угол и тут же вынырнул, сигнализируя, что за углом посторонних нет. Сжимая рукоятку «СПП», Глеб протиснулся в разбитый проем. Действительно, если допустить, что артиллерия в сносе здания не участвовала, то его удручающее состояние можно объяснить только землетрясением.

Он вошел под гулкий свод, опасливо поглядывая на прогнувшиеся балки потолочных перекрытий. Фонари можно было и не включать, остров просматривался насквозь, а стены в здании были далеко не везде. Послышалось шуршание за спиной, бойцы по одному проникали в строение, прятались за естественными укрытиями. Что-то пробежало по полу, шурша лапками и попискивая, Семен приглушенно ругнулся, он не выносил крыс. Обшаривать все закоулки этого ветхого здания можно было до утра. Он короткими шажками, стараясь обо что-нибудь не запнуться, вышел в широкий коридор, навострил уши. Пахло тленом, ржавчиной, сырость царила убийственная. Как тут может кто-то жить, не гния заживо?

– Командир, приказывать будешь? – проворчал за спиной Шурик Антонович. – Хреново тут как-то, делать-то чего будем?

– Здание явно заброшено, товарищи офицеры! – громким голосом объявил Глеб. –

Бьюсь об заклад, лучшего места для вечеринки мы не найдем.

За спиной воцарилось недоуменное молчание. Глеб прижался к отсыревшей кирпичной кладке. В здании все так же царила тишина.

– Ну, в общем-то, ты прав, – неуверенно отозвался не спешащий шевелить извилинами Семен. – У нас сегодня вечеринка, Глеб Андреевич?

– Шашлычок, пивко? – нездорово возбудился Женька Волокушин.

– Здание явно заброшено, товарищи офицеры! – металлическим голосом повторил Глеб.

– Бьюсь об заклад, лучшего места для вечеринки мы не найдем.