Матросская революция - [37]

Началу бурного романа способствовало и то, что Коллонтай, несмотря на свои сорок пять, еще сохраняла черты красоты и элегантность аристократки. При этом она была одержима идеями «свободной революционной любви», «любовью пчел трудовых» — доступной и ни к чему не обязывающей, и всегда была готова проверить эти идеи на практике. К тому же Коллонтай всегда нравились молодые мужчины, а Дыбенко был на семнадцать лет моложе ее.

А.М. Коллонтай являлась одним из самых авторитетных членов партии большевиков, уже была членом Исполкома Петроградского совета, участвовала в работе 7-й (Апрельской) конференции РСДРП(б) 1917 года от большевистской военной организации. Она была в числе немногих делегатов, полностью поддержавших позиции В.И. Ленина, изложенные в «Апрельских тезисах», а потому пользовалась особым доверием Ильича. Через каких-то полтора месяца Коллонтай станет и членом ЦК РСДРП(б).

Для Дыбенко было очевидно, что установив отношения с Коллонтай, он сможет обеспечить себе такое будущее, о котором не смел раньше и мечтать. Кроме этого, Коллонтай была дочерью генерала и бывшей женой генерала. Для матросской массы этот факт был также весьма весомым. Кто еще из матросов мог похвастаться, что спит не только с известной революционеркой-большевичкой, но и с дважды генеральшей? Я уже не говорю о том, что в чисто интеллектуальном плане Коллонтай находилась на несколько порядков выше предмета своего обожания, а потому сразу же принялась ненавязчиво учить Дыбенко теории и практике революции, надолго став для него мудрым наставником.

Называя вещи своими именами, в апреле 1917 года А.М. Коллонтай и П.Е. Дыбенко просто нашли друг друга. Оба были просто необходимы один другому в плане революционной борьбы, необходимы друг другу для повышения личного авторитета и дальнейшей личной карьеры. Что касается влюбленности Коллонтай в Дыбенко, это у меня никаких сомнений не вызывает. Был ли по-настоящему влюблен Дыбенко, сказать сложно, но по крайней мере революционерка-генеральша была ему на тот момент симпатична. Так партией большевиков была одержана внешне незаметная, но на самом деле весьма важная победа в труднейшей борьбе за матросские массы — приобретен чрезвычайно ценный и перспективный союзник.

***

Тем временем группа наиболее инициативных матросов под началом Н.А. Ховрина и Г.И. Силина разработала проект будущей организации Центрального комитета Балтийского флота, сразу же прозванного Центробалтом.

Уже во время первой встречи Дыбенко рассказал Коллонтай о скором образовании Центробалта и о том, что в случае своего избрания туда он будет твердо отстаивать среди матросов большевистскую линию.

Вернувшись в Петроград, Коллонтай сразу же рассказала товарищам по партии о своей находке и высказалась за то, чтобы матроса Дыбенко избрать в образуемый Центробалт. Дело в том, что только что вернувшиеся на флот матросы-большевики, несмотря на свой личный авторитет среди матросов, в высших кругах партии большевиков пока никакого веса не имели, так как последнее время провели в тюрьме. В ЦК их просто не знали. Зато за П.Е. Дыбенко сразу начали ратовать и В.А. Антонов-Овсеенко, и в особенности сверхавторитетная А.М. Коллонтай, бывшая тогда, как мы уже говорили, одним из руководителей большевистской военной организации, т.е. непосредственно занимавшаяся партийными организациями в армии и на флоте. И если уж сама Коллонтай лично нашла для партийной работы на Балтийском флоте подходящего человека и ратует за него, то кто же будет против? Разумеется, что при такой мощной поддержке ЦК единодушно рекомендовал большевистской организации Гельсингфорса кооптировать Дыбенко в члены Центробалта. Вот так, достаточно случайно, Павел Ефимович и стал главной надеждой и опорой большевиков в Гельсингфорсе.

Думаю, что для гельсингфорских большевиков указание ЦК о выдвижении Дыбенко в члены Центробалта было весьма неприятной неожиданностью. Но приказ есть приказ, тем более, что именно партия большевиков выделалась тогда наиболее крепкой партийной дисциплиной.

А страсти в Гельсингфорсе разгорались все больше. Против проекта Н. Ховрина и Г.Силина высказались офицеры, меньшевики и правые эсеры. Но сторонников образования Центральный комитет Балтийского флота было больше. 29 апреля 1917 года Центробалт был создан. В 1 -й состав Центробалта вошло 33 человека (по другим данным, 31), в том числе 6 большевиков и 4 сочувствующих. Председателем Центробалта, при самом горячем участии А.М. Коллонтай и В.А. Антонова-Овсеенко, был избран матрос-большевик П.Е. Дыбенко, заместителями — матросы Ф.И. Ефимов и Р.Р. Грундман (оба беспартийные), секретарем — матрос М. Заболоцкий, членами исполкома Центробалта—матросы И. Соловьев, Лопатин, А. Штарев, П. Чудаков и А. Синицын. По воспоминаниям П.Е. Дыбенко, большевиков в исполкоме оказалось лишь двое — он и матрос И. Соловьев. По некоторым данным, большевиком на тот момент был и матрос А. Синицын. Остальных членов исполкома советские историки осторожно характеризовали как «сочувствующих большевикам». Помимо этого, для подготовки общебалтийского флотского съезда при Центробалте была создана комиссия под началом матроса Г.И. Силина.