Матриархия - [40]
И мы идем в темноту, и на губах химический привкус дождя.
Снова голубой зигзаг молнии. В глазах некоторое время стоят сероватые блики.
Впереди горят костры. Люди в капюшонах, с мечами что ли, в руках. Или это какие-то другие металлические штуки. Я хочу остановиться, хочу побежать назад, но тело не слушается. А потом: все ведь идут. Так чем я лучше?
Оранжевое пламя манит. Хочется окунуться в него. И от близости тепла становится еще холоднее, а ливень не щадит: поливает и поливает.
Вижу первые ряды.
Голые задницы. Белесые ноги, и на них пляшут отсветы костров.
Передо мной ряд парней тоже без штанов, и вообще - без одежды. Смотрю на Рифата: он стучит зубами, весь синюшный.
Смотрю вниз.
И я тоже голый.
Кто-то прикрывает промежность, кто-то идет так, безо всякого стеснения. Я теперь тоже сжимаю промежность, рукой-ковшиком и продолжаю идти.
Вижу, что у тех типов, в капюшонах, есть щипцы. Рукояти обмотаны тряпками. «Капюшоны» ворошат пурпурные угли и V-образные концы раскалены.
Свернула молния.
Крик заглушил гром. Или это был не гром, а общая какофония звуков, в которой тонули надсадные вопли.
Я уже возле этого самого человека в капюшоне, но это...
Один скидывает капюшон и растягивает губы в ухмылке.
- Анечка... Аня?
Меня грубо хватают за руки. Все ближе и ближе раскаленные концы рогатины, и вот уже запах паленой щетины в носу...
Я вздрогнул и проснулся. Кошмары становятся неотъемлемой частью существования, когда я не рисую. А ведь в последнее время мне не до этого. Хотя с другой стороны, после простоев рисунки получаются более жизненные, более качественные, что ли. Как будто подсознание напрямую подключается к грифелю карандаша, минуя подводные камни в виде кривых рук.
Последний рисунок - тот младенец-из-чрева-женщины, - и вовсе получился каким-то... не таким. Как будто вывел его не я, а кто-то темный. Мрачный.
Нет, я и до этого рисовал всякие штуки, но это... А младенец-осьминог и впрямь выплыл из серо-черной бездны подсознания.
- Ты стонал во сне. И разговаривал, - сказал Рифат. Он вертел между пальцами камешек, перекладывал из ладони в ладонь. - Что снилось?
- Какая-то чертовня, - отмахнулся я. Стер со лба холодную испарину. Приподнялся на локтях, морщась. Оперся о стенку. Сейчас уже отголоски кошмара затонули, затаились в уголках сознания. Да и картина померкла, так что я теперь и не помнил толком, что же вызвало такой панический, животный ужас. Со снами всегда так.
Хорошо, что они быстро забываются.
Впрочем, я знаю, что потом все это всплывет в моем блокноте.
- И долго нам еще здесь куковать? - зевнул я.
Рифат пожал плечами и кинул камешек в стену. Юрец подпрыгнул пару раз, пытаясь заглянуть в окошко.
- Может, подсадите? - спросил он и запустил в волосы пятерню.
- Зачем? - ответил Рифат. - Не вижу смысла вырываться.
- Как вообще так? Ты отстреливался вместе с ними, а потом на тебя тоже нацепили «браслеты». Где у них логика? И Оля... у нее болит живот, и вообще... Хочет есть, устала. А они ее... - Я сплюнул от досады.
Взгляд снова наткнулся на обои. Смазанная пятерня.
Ох, не нравится мне этот Архип...
- А мне опять она снилась, - пробормотал Юрец. - Та женщина, Дурунен твоя.
***
- Выходите. - Мы зашевелились. Счет времени я потерял. Удивительно, как быстро это произошло. По моим внутренним часам прошло уже чуть ли не трое суток, а сколько на самом деле - неизвестно.
На поре стоял тот самый тип, с вмятиной-шрамом у виска. Здесь, в закрытой тесной комнатке, я понял, что он по-настоящему огромный. Плечистый, высокий, кулаки вроде наковален.
И второй - этого хрена я тоже видел. Бородатый, носатенький. Армянин, что ли?
- Что вы сделали с Олей?
- А? - переспросил Шрам. - Ну, это самое... Порядок с ней.
- И что, ваш главный появился? - спросил Рифат.
- Нет. Но Архип сказал выпустить вас, - вставил Армян.
- С телкой все нормально, - повторил Шрам и наклонил голову к плечу, так что щелкнул позвонок.
Я потрогал нос. Не стоит проявлять сейчас гордость. Меня и так уже порядочно отлупили, а чтоб выбраться отсюда, в случае чего - нужны силы.
Я пока еще не знал, что нас ждет. А знал бы, то конечно, думал в ином русле.
Нас уже не заковывали в наручники. Просто повели по коридору, а потом - на задний двор. Хорошо, что не стали цеплять браслеты, а то на запястьях после вчерашнего украшения остались розоватые кольца. Ребра еще, так и болят. А еще губа пульсирует - укушенная Олей.
Нас вывели во двор.
- Ну чо, это самое? - сказал Шрам и толкнул Рифата в плечо. Мы остановились и на нас вылупились десять пар глаз. Курят, поплевывают. Пересмеиваются, улыбаются. День сегодня опять солнечный, но по коже мороз. Нам вчера дали вонючих галет и немного сыра, так, заморить червячка, а я и вовсе не смог есть, пропал аппетит. Зато сейчас желудок сводит.
Трава под ногами вытоптана, чуть раскисшая, как на футбольном поле - вроде бы ночью шуршал мелкий дождь.
- И чего? - спросил Рифат.
- Баба-то ваша, того, - хмыкнул Архип. У меня тревожно сжалось сердце и глотка сразу пересохла. Что придумали эти дегенераты?
- Что - «того»?
- А он такой, толковый вроде пацан. Бойкий, - Архип обращался ко всем сразу. Мужики пожимали плечами, похохатывали. Все возраста здесь: и дядьки и подростки. Вон какой-то прыщавый, лицо как пицца - в бордовых оспинах и с гнойниками.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
В трудной 75-ой школе еще не стихли отголоски скандала, эхо которого плавно перерастает в настоящую симфонию ужаса. Артур Давыдов в поисках пропавшей девушки распутывает нити, которые дергает сама судьба. А как долго вы смогли бы греть в сердце надежду? Чем бы пожертвовали ради любви? Примечания автора: Выхода на бумаге не будет — слишком шокирующе.
Он никогда не считал себя особенно смелым, или крутым. У Витали, всегда были проблемы, связанные с адаптацией к социуму, и немного, со здоровьем. Но то, что он считал своими проблемами - смешно в мире Улья. Встреченные им люди, тёртые этим миром, поделятся своим опытом пребывания здесь. С ним и читателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Корона», подлая тварь, на ранних стадиях плохо ловится. Прыгнуть через океан ей ничего не стоило: от прибрежных городов США до Шанхая, главной базы Восточного флота КНР, часов двенадцать пути. И откуда пошла инфекция, кто кого первым заразил, для нас не играет роли. Если ты начальник разведки флота, то обязан думать и действовать так, словно весь мир уже подцепил вирус, и китайские моряки в том числе. И принимать меры.
В городе, охваченном пандемией, есть загадочный «небесный человек» – летчик, который помогает уставшим и больным людям летать. Но вот бедствие побеждено. Узнает ли девушка-медсестра того, с кем познакомилась во сне?
Тем временем приключения юных пакостниц набирают обороты и на этот раз они переместятся в одну очень непростую деревню под Ростовом. Туда, где обитают настоящие деревенские ведьмы, их родственники - чернокнижники, черти, домовые, куда каждый Новый год лично наведывается дедушка Мороз, а порой заглядывает и самая настоящая сказка!
Сказка о городе снов, безликой ведьме, часовщике, принцессе и настоящей дружбе. А еще о говорящем коте, который дает ценные советы. Иногда.) Девочке Ильке снятся сны о волшебном городе, но она и представить не может, что однажды попадет туда наяву.