Матка - [20]

(Вопрос): — Сейчас прошло уже достаточно долгое время после исчезновения Тасманова. Как вы считаете, какие процессы происходят среди людей, которые участвовали в его экспериментах, вообще подвергались хтоническому облучению?

— Вы знаете, для меня это как пробуждение ото сна. Постепенно, с пониманием, что снят контроль, в секте началась чистая уголовщина. Я ведь знал многих участников. Дележ колоссальных денег, которые Тасманов не забывал собирать со всех в качестве оплаты за духовные дары. Шантаж, новые преступления, совершавшиеся ради сокрытия прежних. И, кстати, волна самоубийств. Вот чего мы достигли, чему научились. (пауза) Я совершил ошибку. Ужасную, непоправимую. Теперь я понимаю, что преодолевать себя надо через добро, творчество и помощь близким, что разрушать стереотипы можно, только прислушиваясь к голосу совести.

…

(Ответ): — На самом деле, культ не исчез. Просто длится привычное общество, где все как принято, как положено. Мир иллюзий о том, каким человек хотел бы видеть себя. Но достаточно человеку — неважно, вольно или невольно — переступить черту, проявить свою истинную природу, и его душа перемещается в невидимый город скрытых, запретных переживаний. Возникает растерянность, стресс… И, куда бы ты ни пошел, что бы ни делал, твоя душа остается в невидимом городе, из которого нет выхода…

(Вопрос): — Но если отказаться от автохтонов, этот эффект исчезает?

— Наоборот… Сейчас я понимаю, что у каждого человека, независимо от того, знает он вообще о минералах Тасманова или нет, есть свой собственный невидимый город… На самом дне души каждого человека есть вход в невидимый город, из которого нет выхода…

Из книги Чероны-Бели "Открытие памяти":

Отчасти успешное функционирование секты объяснялось и собственной нечеловеческой невозмутимостью отца. Он вел двойную жизнь без малейших усилий, и кровавые оккультные эксперименты нисколько не мешали ему продолжать карьеру и участвовать по мере необходимости в светской жизни. Несмотря на масштаб злодеяний, он в сущности не желал никому зла. Он увлекался коллекционированием минералов, исследовал перспективы их практического использования — и только.

В рамках творческого поиска прошли и опыты отца по части создания зомбированных рабов. Наладив функционирование секты, Тасманов понял, что добровольно присоединившийся адепт, как бы ни был открыт для внушения и косвенного контроля, все же отчасти принадлежит к привычному миру, к жизни за пределами секты. Абсолютное приобщение обывателя к автохтону невозможно. И тогда отец принял решение о похищении и насильственном удержании жертв с целью их постоянной обработки.

В основе новой практики лежала идея усовершенствованного жертвоприношения: вместо мимолетного убийства и единичной перенастройки восприятия адептов на хтонический поток предполагалось искусственное внедрение минералов в живую плоть, что позволило бы затянуть смертельную агонию жертвы против естественного предела. Основную информацию о соответствии силовых линий человеческого тела определенным психическим состояниям Тасманов почерпнул в видениях возле алтаря и вскоре опробовал продленное жертвоприношение, состоявшее в заколачивании жертвы в специальные каменные колодки с остриями, обращенными вовнутрь.

Первые же опыты дали чрезвычайно заманчивый результат: жертвы превращались в заторможенных, болезненных, подверженных внушению существ — иными словами, в зомби. Практика сживления органической и неорганической материи стала очередным шагом на пути к созданию ужасного веще-существа, получившего название паразитарного камня.

Поначалу искалеченные создания почти сразу умирали, но отец научился искусственно форсировать избранные жизненные процессы в организме и не только продлил срок годности зомбированных рабов до нескольких лет, но и наделил их сверхъестественной для человека выносливостью, титанической силой, способностью видеть в темноте. За короткое время Тасманов окружил себя умственно ограниченными бессловесными калеками, выполнявшими все его прихоти. Прежде всего в обязанности зомби входило прислуживание во время ритуалов, работа по хозяйству, на каменоломнях и доставка отцу новых жертв.

Судя по стереографическим записям экспериментов, технология состояла в следующем.

Сначала осуществлялась дестабилизация состояния жертвы с помощью физического воздействия — введения в тело каменных осколков и нитей, а также других пыток, к которым для усиления эффекта добавлялось запугивание с помощью разных шокирующих выходок. С точки зрения отца это было примерно как размягчить глину, чтобы потом слепить из нее новую форму.

Затем с незначительными вариациями проводился ритуал, позволявший Тасманову вторгнуться в сознание жертвы — специфические танцевальные движения, стягивающие между участниками действа своеобразный узел хтонических потоков. Дальше на стереографе возникают любопытные эффекты, которые я поначалу приняла за помехи: поскольку каменные экраны настроены прежде всего на передачу психических состояний, поверх фактически происходивших событий записывались переживания жертвы. Во время ритуала отец считывал чужой внутренний мир и на основе подходящих особенностей психики внушал подопытному ложные идеи и директивы, ограничивавшие волю.