Матильда - [11]

Нарисовать достойный портрет мисс Транчбул — этого феномена природы — практически невозможно, но я попытаюсь сделать это чуть позже, а пока давайте вернёмся к Матильде и её первому дню в классе мисс Хани.

После обычной переклички, проверив по списку учеников, мисс Хани выдала каждому новенькую рабочую тетрадь.

— Надеюсь, вы все принесли карандаши, — сказала она.

— Да, мисс Хани, — хором ответили дети.

— Хорошо. Сегодня ваш первый день в школе. Это начало пути длиною в одиннадцать лет, который вам придётся преодолеть. Шесть из них вы проведёте здесь, в Кранчем-холле. Директором школы, как вы знаете, является мисс Транчбул. Позвольте мне для вашей же пользы сказать о ней несколько слов. Она требует в школе строжайшей дисциплины, и если вы послушаетесь моего совета, то в её присутствии будете вести себя очень примерно. Никогда не спорьте с ней, не дерзите ей и всегда делайте то, что она велит. А если вы не найдёте с ней общего языка, она сотрёт вас в порошок. И в этом нет ничего смешного, Левиндер, перестань улыбаться. Будьте благоразумными и запомните, что мисс Транчбул обходится очень-очень строго с теми, кто нарушает заведённый в школе порядок. Вы всё поняли?

— Да, мисс Хани, — прилежно ответили восемнадцать тоненьких голосков.

— Я же постараюсь, — продолжала мисс Хани, — помочь вам получить как можно больше знаний, которые, я уверена, пригодятся вам в жизни. Например, мне бы хотелось, чтобы к концу недели вы выучили таблицу умножения на два. А к концу учебного года вы, надеюсь, выучите всю таблицу умножения. Это чрезвычайно поможет вам в будущем. Впрочем, может быть, кто-нибудь из вас уже умеет умножать на два?

Матильда, единственная в классе, подняла руку.

Мисс Хани посмотрела на крошечную девочку с тёмными волосами и круглым серьёзным личиком, сидевшую во втором ряду.

— Замечательно, — сказала она. — Пожалуйста, встань и повтори по памяти, сколько можешь.

Матильда встала и начала отвечать таблицу умножения на два. Добравшись до дважды десять, она не остановилась, а продолжала считать:

— Дважды одиннадцать — двадцать два, дважды двенадцать — двадцать четыре, дважды тринадцать — двадцать шесть, дважды четырнадцать…

— Достаточно, — остановила её мисс Хани. — И как долго ты можешь продолжать?

— Как долго? — переспросила Матильда. — Ну, я не знаю, мисс Хани. Думаю, довольно долго.

Мисс Хани понадобилось несколько секунд, чтобы осознать это неожиданное заявление.

— Значит, — спросила она, — ты можешь сказать мне, сколько будет дважды двадцать восемь?

— Да, мисс Хани.

— И сколько же?

— Пятьдесят шесть, мисс Хани.

— А если взять что-нибудь посложнее, например, четыреста восемьдесят семь умножить на два? Сможешь ответить?

— Думаю, что да, — сказала Матильда.

— Ты уверена?

— Ну да, мисс Хани, совершенно уверена.

— И сколько же будет, если два умножить на четыреста восемьдесят семь?

— Девятьсот семьдесят четыре, — сразу же, не задумываясь, ответила девочка.

Она говорила не рисуясь, спокойно и вежливо.

Мисс Хани смотрела на Матильду в полном изумлении, однако, когда она снова обратилась к ней, голос её был ровным.

— Это, конечно, впечатляет, — сказала она, — но умножать на два гораздо легче, чем перемножать большие числа. Ты знаешь что-нибудь про другие числа?

— Думаю, да, мисс Хани.

— Какие, например?

— Я… я не совсем понимаю, о чём вы говорите, — сказала Матильда.

— Я имею в виду, умеешь ли ты, например, умножать на три?

— Да, мисс Хани.

— А на четыре?

— Да, мисс Хани.

— Скажи, Матильда, может быть, ты знаешь всю таблицу умножения?

— Да, мисс Хани.

— И сколько же будет двенадцатью семь?

— Восемьдесят четыре, — ответила Матильда.

Мисс Хани молча откинулась на спинку стула.

Она была просто потрясена способностями этой маленькой девочки, но старалась не показывать вида. Ей ещё никогда не встречались не то чтобы пятилетние, но даже десятилетние ученики, которым бы так легко давалось умножение.

— Надеюсь, дети, что вы слышали ответы Матильды, — обратилась она к классу. — Матильда очень счастливая девочка. У неё замечательные родители, они научили её умножению. Это мама тебя научила?

— Нет, мисс Хани.

— Тогда, наверное, папа? Он у тебя прирождённый учитель.

— Нет, мисс Хани, — тихо ответила Матильда. — Мой папа не учил меня.

— Ты хочешь сказать, что научилась считать сама?

— Я даже не знаю, — искренне сказала девочка. — Просто мне кажется, что умножать числа совсем не трудно.

Мисс Хани сделала глубокий вдох и потом очень медленно выдохнула. Она снова посмотрела на маленькую девочку с блестящими глазами, такую благоразумную и серьёзную, стоявшую около своей парты.

— Значит, ты считаешь, что умножать одно число на другое несложно, — сказала мисс Хани. — Может быть, ты объяснишь нам поподробнее.

— Пожалуй, я не смогу…

Мисс Хани спокойно ждала. Весь класс молча слушал.

— Вот, например, — нарушила тишину мисс Хани, — если я попрошу тебя умножить четырнадцать на девятнадцать… Нет, это слишком сложно…

— Это будет двести шестьдесят шесть, — тихо произнесла Матильда.

Мисс Хани уставилась на неё, потом схватила карандаш и на бумажке быстро подсчитала ответ.

— Сколько, ты сказала?

— Двести шестьдесят шесть, — повторила девочка.