Математика жизни и смерти. 7 математических принципов, формирующих нашу жизнь - [91]

Нулевой пациент

Однажды днем в конце 2013 года в отдаленной гвинейской деревне Мелианду двухлетний Эмиль Уамуно играл с другими детьми. Одним из любимых мест для игры в Мелианду было огромное дуплистое дерево кола, что росло на окраине деревни: оно было идеальным укрытием для пряток. Но кроме того, глубокая и темная полость дерева служила идеальным обиталищем для популяции насекомоядных мешкокрылых летучих мышей. Играя на дереве, заселенном летучими мышами, Эмиль соприкасался либо со свежими гуано, либо, возможно, даже лицом к лицу с самой летучей мышью.

2 декабря мать Эмиля заметила, что ее обычно энергичный малыш был усталым и вялым. Почувствовав жар, исходящий от его лба, она уложила Эмиля в постель, чтобы он поправился. Однако вскоре у него началась рвота и черный понос. Через четыре дня он умер.

Усердно ухаживая за сыном, мать Эмиля также заразилась этой болезнью и через неделю умерла. За ней последовала сестра Эмиля Филомена, а за ней в первый день нового года – их бабушка. Деревенская акушерка, которая ухаживала за семьей во время болезни, перенесла, сама того не желая, болезнь с собой в соседние деревни, а оттуда в больницу ближайшего города Геккеду, куда она обратилась за помощью в связи со своим недугом. Там образовался еще один канал распространения болезни – через врача, которая лечила акушерку. Она перенесла вирус в больницу в Макенте, примерно в 50 милях к востоку, где заразила доктора, который пытался выходить уже ее. Врач, в свою очередь, заразил брата в городе Кисидугу, в 80 милях к северо-западу… Болезнь продолжала распространяться.

18 марта количество случаев и масштабы заражения стали вызывать серьезную тревогу. Медицинские чиновники публично объявили о вспышке геморрагической лихорадки неизвестного типа, «которая бьет, как молния». Через две недели, идентифицировав заболевание, «Врачи без границ» назвали масштабы его распространения беспрецедентными. С того момента Эмиль Уамуно, в ином случае оставшийся бы обычным ребенком, превратится в человека, которого мир никогда не забудет. К сожалению, ему было суждено стать «нулевым пациентом» – первой жертвой передачи от животного к человеку того, что стало самой большой, самой неконтролируемой вспышкой лихорадки Эбола за все времена.

Точным знанием первых шагов развития болезни мы обязаны той скрупулезности, с которой эпидемия была проанализирована учеными и медицинскими работниками, преградившими ей путь. Метод, известный как контактное отслеживание, позволяет эпидемиологам проследить историю развития заболевания ретроспективно через многие поколения инфицированных, вплоть до исходного случая – нулевого пациента. Отсюда и обозначение Эмиля. Обратившись к инфицированным людям с просьбой перечислить всех, с кем они контактировали во время и после инкубационного периода болезни – когда они уже инфицированы, но, возможно, без выраженной симптоматики, – ученые могут выстроить картину всей контактной сети пациента. Путем многократного опроса тех, кто вошел в эту сеть, маршрут распространение, болезни часто можно свести к одному источнику. Отслеживание контактов позволяет не только выявить сложную схему распространения болезни и предложить методы предотвращения будущих вспышек, но и принимать меры по контролю за распространением болезни в режиме реального времени. Оно может служить источником информации для разработки эффективных стратегий сдерживания болезни на ее ранних стадиях. Каждый, кто имел непосредственный контакт с инфицированным лицом в течение инкубационного периода, помещается в карантин до тех пор, пока не будет ясно, инфицирован он или нет. Инфицированных можно держать в изоляции до тех пор, пока они не переболеют.

•

На практике, однако, контактные сети часто оказываются неполными, и многие носители инфекции остаются неизвестны властям. Фактически многие даже не знают, что больны – из-за инкубационного периода, протекающего с момента заражения до появления симптомов. В случае с лихорадкой Эбола инкубационный период может длиться до 21 дня, но в среднем он составляет около 12 дней. В октябре 2014 года стало ясно, что эпидемия в Западной Африке может приобрести глобальные масштабы. Правительство Великобритании под предлогом защиты своих граждан объявило, что пассажиров, въезжающих в Великобританию из стран с высоким уровнем риска, будут проверять на заболевание лихорадкой Эбола в пяти крупных аэропортах Великобритании и в терминале поезда «Евростар» в Лондоне.

Аналогичная программа в Канаде во время эпидемии атипичной пневмонии (тяжелого острого респираторного синдрома – ТОРС/SARS) в 2004 году охватила почти полмиллиона путешественников, ни у одного из которых не обнаружили повышенной температуры, свидетельствующей о наличии ТОРС. Эта программа обошлась канадскому правительству в 15 миллионов долларов. Оглядываясь назад, можно сказать, что программа скрининга атипичной пневмонии была бесполезной мерой, которая, возможно, в какой-то степени и помогла убедить канадскую общественность в том, что она в безопасности, но в качестве стратегии вмешательства оказалась неэффективной.