Мать, тревога и смерть. Комплекс трагической смерти - [13]

Наказание. Психология смерти и психология наказания тесно переплетаются между собой. Schilder (63) пришел к этому заключению после длительного изучения обоих предметов. Даже если признается, что разлука, потеря и травма могут быть по своей природе объективными и неизбежными, подсознательно они воспринимаются как акт агрессии. Даже болезнь можно интерпретировать как наказание. Первобытным человеком, детьми и самыми глубокими слоями рационального взрослого ума смерть воспринимается как враг, неумолимый уничтожитель. Смерть может быть жестокой или нет, вызванной внешними или внутренними причинами, мучительной или спокойной, но она всегда кем-то навязана, а не случайна или естественна. Она вызвана родителем или другим человеком, силами природы, неодушевленными предметами, умершими или их призраками, или Богом; нечеловеческие воздействия, по-видимому, являются проекциями родителя.

Наказание в любой форме воспринимается как заслуженное или незаслуженное. Карающее наказание, в соответствии с законом возмездия, следует за пожеланием смерти другим людям или агрессивными импульсами по отношению к ним. А чувство вины может сделать человека его же собственным палачом. Тем не менее, в большей степени мы воспринимаем наказание как незаслуженное. На самом деле, незаслуженный характер карающей смерти является одним из основных ее аспектов, наряду с ее неотвратимостью и невозможностью предсказать точное время и форму смерти.

Смерть может иметь значение наказания других. Дети фантазируют о своей смерти как о способе вызвать угрызения совести у родителей, а желание поступить назло кому-то ведет некоторых людей к суицидальным действиям или самоубийству. Для некоторых их собственная смерть влечет за собой уничтожение мира или вселенной; это представление о всеобъемлющей смерти может не нести в себе идею мести, но, возможно, отражает мысль о неразделимом родстве сознания и вселенной.

Мазохизм. Мазохизм – это извращенная форма стремления к жизни, проистекающая из беззащитности перед агрессией. Он берет свое начало в покорности ребенка и (или) его непротивлению деструктивным установкам и импульсам матери. У детей часто встречается желание заболеть, пораниться или даже умереть для того, чтобы умилостивить мать и избежать угрозы. Хотя это может показаться парадоксальным, умирание является способом справиться с угрозой смерти. Мазохизм также является защитой от садистских импульсов, которые сохраняют жизнь через уничтожение опасности; садизм, в свою очередь, является защитой от мазохистской тенденции, когда она сама воспринимается как угроза. Хотя садизм и мазохизм являются взаимодействующими динамизмами, как межличностными, так и внутриличностными, мазохистская направленность может быть доминирующей в характере и представлять собой основной защитный механизм эго. В этом случае перед нами люди, которые для того, чтобы отразить агрессию, заставляют себя умирать тысячу раз, совершать частичное самоубийство, пытать себя травмирующими образами смерти и даже проецировать страдания в загробное существование. Только бессилие перед катастрофической угрозой может вызвать такое отклонение от стремления к жизни, и только его младенческое происхождение объясняет его более позднюю нереалистическую природу и непреодолимую силу.

Обычно женщины более склонны к мазохизму и садизму чем мужчины потому, что они, как я полагаю, подвержены большей угрозе в раннем возрасте. Не только социальные роли, особенно жены и матери, но даже телесные функции воспринимаются мазохистски. Первая менструация, месячные, половой акт, беременность, роды и менопауза ассоциируются со смертью. Смерть сама по себе является мазохистской покорностью, иногда сопровождаемой сексуальными фантазиями. Из этой тенденции, в основном, и возникает служащий для самосохранения садизм женщин, «разрушительность», которую они, будучи матерями, навсегда сохраняют.

Массовое уничтожение. В эпоху ядерного оружия смерть приобрела новое значение – или потерю значения. Возможность массового уничтожения лишила человека одного из способов примириться со смертью – знания о том, что мир будет продолжать существовать и после того, как он его покинет. Morgenthau (65) делает наблюдение, что одной из характеристик нашего века, полного мирской суеты, является замена веры в личное бессмертие попыткой убедиться в бессмертии мира. Протяженность исторического существования дает индивидууму, по крайней мере, шанс остаться в памяти человечества даже после своей кончины. Возможность умереть вследствие ядерной катастрофы радикальным образом влияет на значение смерти, бессмертия и самой жизни, и в этом ее важность. Она влияет на это значение тем, что почти полностью уничтожает его.

Резюме

Проблема смерти, по словам Choron (10), является «темой, которая тревожит, мистифицирует и преследует все человечество». Проблема заключается не в смысле смерти, который, как и смысл жизни, непознаваем, а в реакции человека на смерть. Хотя рассудок понимает, что смерть обязательна и окончательна, никто на самом деле не может примириться с мыслью об угасании собственного сознания или о неизбежности своей смерти. Невозможно представить себе небытие ни как состояние, ни как отрицание стремления к жизни и ее целей. То, что смерть не является изолированным, вызванным внешними причинами событием, а присуща жизни, так же как и то, что смерть может быть осуществлением какой-то цели, – абстрактные идеи, которые человек не относит лично к себе, и которые не способны его утешить.