Мать сыра земля - [105]

— Я попросила… нашего сантехника… Он передал мне сумку через забор.

— Что? Еще и сантехника? Ты понимаешь, что теперь тебе вообще некуда деваться? Ты даже не сможешь толком соврать!

В том, что Стася не сможет соврать, не было сомнений и без сантехника, но прямой свидетель во много раз ухудшал дело. Без его участия на Стасю подозрение хоть и падало, но в гораздо меньшей степени, чем на самого Лео Кошева.

— Но… но ты… ты их возьмешь у меня?

— Разумеется, нет! — поморщился Моргот. — Мне они не нужны.

Он развернулся и направился в прихожую.

— Но что же мне делать? — она вдруг перестала плакать.

— Отнеси их обратно. Это самое лучшее.

— Подожди. Если ты боишься, что я выдам тебя… Я ничего им про тебя не скажу, честное слово! Ты можешь мне верить!

— А то они без тебя не догадаются! — фыркнул Моргот.

— Я все придумала. Я сейчас вернусь на работу и сделаю вид, что ничего не знаю. Они не подумают на меня, они подумают, дядя Лео их где-то спрятал!

— Они подумают на всех. И на тебя — в первую очередь, — Моргот откинул цепочку и открыл нижний замок. — Они профессионалы, а ты — идиотка!

— Моргот, не уходи. Подожди, дай мне немного подумать!

— Щас! Чтобы меня прихватили здесь вместе с тобой и с этими папками? Я тебе сказал: самое лучшее, что ты можешь сделать, — это вернуть их обратно. Больше я ничем тебе помочь не могу.

Он открыл верхний замок и толкнул дверь на лестницу.

— Моргот! Ты нечестно со мной поступаешь! Нечестно! — крикнула она ему вслед.

— Дяде Лео об этом расскажи, — ответил он и хлопнул дверью.

Моргот бежал вниз по лестнице и думал, что это ему нисколько не поможет. Младший Кошев тут же укажет на него пальцем, как только узнает о пропаже документов. Ну кто же мог подумать, что эта глупая девчонка догадается их выкрасть? Кто мог предположить, что от бездоказательных и уклончивых разговоров дело дойдет до такого? Никто не даст документам уйти просто так, за них заплачены миллионы!

Моргот бегом добежал до ближайшего автомата и долго не мог найти в кармане монетку — почему-то плохо слушались пальцы. И номер в первый раз он набрал неверно, но успел это понять до того, как на том конце сняли трубку. И во второй раз уже не ошибся.

— Макс, звони ей немедленно, сейчас же, пока она не сделала еще какой-нибудь глупости!

— Что случилось?

— Макс, она украла эти документы! Я посоветовал ей вернуть их назад, но что-то я не верю, что она это сделает! Ее надо увезти из города.

— Я понял, — ответил Макс и положил трубку.

Моргот ткнулся лбом в холодный металлический корпус телефона и перевел дух.

— Макс позвонил мне почти сразу после ухода Моргота. Я еще не успела прийти в себя, я не знала, что мне делать! Или вы и после этого скажете, что Моргот не подлец?

— Я промолчу, — отвечаю я.

— Он испугался! Я же видела, он испугался! Одно дело — вести разговоры, и совсем другое — делать что-то по-настоящему. Он, оказывается, мог только говорить! Я не знаю, почему не поняла этого раньше! Я не знаю! — Стася заново переживает те несколько минут, ее маленькие кулаки сжимаются, щеки розовеют, и выпрямляется спина. — Какой я на самом деле была дурой! Как я могла так думать о нем? Он предал меня, он предал меня при первом же испытании! Мама говорила мне, что мужчины такого сорта чувствуют себя уверенно только в кабаках и чужих постелях. Как она оказалась права!

— А знаете, что сказал мне Лео Кошев? — спрашиваю я.

— Что?

— Он сказал: политика — не игра на скрипке. И вы, и Моргот были пешками, которые он отдавал в жертву. Вы с радостью согласились принести себя в жертву, а Моргот к роли жертвы был не готов.

— А Макс? Почему Макс не думал ни одной минуты?

— А Макса часто видели с вами у проходной? Кто-нибудь из ваших знакомых знал о нем? Знал его фамилию, где он живет?

Она качает головой:

— Так получилось. Я никому о нем не говорила. Он не просил меня, это получилось само собой. Это было нашей тайной, понимаете? Мне казалось, стоит кому-то об этом рассказать, и все рассыплется, все пойдет совсем не так… Но это ничего не меняет! Он приехал ко мне через пятнадцать минут. Он по голосу понял, что со мной что-то не так, и сказал, что сейчас приедет. Мне казалось, он читал мои мысли на расстоянии, я не знаю, как он догадался позвонить мне именно в ту минуту, когда мне было так плохо, когда я была в полном отчаянье! Между нами как будто была протянута ниточка, и он почувствовал! Макс почувствовал, как он мне нужен! Я бы сама ни за что не стала ему звонить, понимаете? Я бы, по выражению Моргота, подставлять его не стала…

— А Моргота вы подставили, не задумываясь об этом?

— Он сам в этом виноват! Он сам все время давал мне понять, что его это интересует! Я это сделала для него! Для него и для дяди Лео! Я хотела им помочь! Все складывалось одно к одному. У дяди Лео не было способа передать эти папки Луничу, а у меня был! Я тогда думала, что был…

— Да, и Лео Кошев об этом знал, — киваю я.

— Это неправда! Дядя Лео ни о чем меня не просил! Я все сделала сама! Почему вы тоже считаете, что я не могла сама до этого додуматься?

— Дядя Лео предал вас. Он не сделал для вас ничего, а мог бы сделать очень много.