Мать. Мадонна. Блудница. Идеализация и обесценивание материнства - [27]

Давайте рассмотрим самые обычные, безобидные ожидания, которые возникают у женщин в связи с материнством, принимая во внимание разницу между желанием забеременеть и желанием стать матерью. Страх материнства иногда существуют у женщин бок о бок с огромным ощущением власти, связанным с деторождением. Когда женщина готова к воспроизведению потомства, ее мечты и фантазии могут реализоваться в наиболее близких отношениях с ребенком любого пола, в эмоциональной близости и физической зависимости, которую женщины могут создать с любым новым человеком вне зависимости от его пола. Эта ранняя зависимость от женщин может оставить не только физические, но и эмоциональные следы. Только у женщин есть возможность оказывать столь раннее и решающее влияние на своих отпрысков, но это исключительное право реализуется только тогда, когда они достигли зрелости в своей репродуктивной функции. До этого женщины (или, скорее, девочки), которые подвержены различным разочарованиям из-за опыта, пережитого в детстве, предрасположены к сильной зависти, которая может перерасти в пугающее стремление к мести. Они могут быть вынуждены порождать мстительные фантазии, в которых они не хуже мальчиков, а иногда, в своих областях, даже лучше их. У девочек, как правило, есть фантазии о продолжении рода, разыгрываемые с куклами, друзьями, братьями или сестрами, в которых они ведут себя либо как добрые матери, либо как злобные и безобразные ее заместительницы. Всем нам знакомы подобные истории из сказок, но сейчас мы видим это и в реальной жизни неблагополучных семей.

Взглянем на ситуацию с точки зрения женщины. Внутри женского тела находится то самое мужское тело, которое согласно принятой в классическом психоанализе точке зрения вызывает у женщин чувство зависти, конкуренции и соперничества. Оказываясь в роли матери, женщины испытывают растерянность и сильный восторг оттого, что они вынашивают мальчиков. Ведь у внутри них находится существо противоположного пола. У некоторых тайное желание произвести на свет мальчика может вызывать чувство удовлетворения оттого, что их мать не смогла родить ни одного мальчика. Я помню одну пациентку, которая рассказывала мне о рождении сына: «Когда я услышала, что у меня мальчик, мне стало так спокойно. Моя мать, у которой три дочери, смотрела на меня и в сердцах приговаривала: «Как ты могла? Как ты посмела?»

Другая пациентка, чей ребенок был первым мальчиком в трех поколениях, сначала испытывала большую гордостью и удовлетворение, которое вскоре сменилось обеспокоенностью. Она рассказала мне, что чувствовала себя сбитой с толку, когда поняла, что она начала обращаться к нему как к «ней», и ловила себя на навязчивом желании купить для него «девчачью» одежду. Это была ее попытка утихомирить существовавшие в ее фантазии завистливые нападки на нее со стороны ее матери, бабушки и сестры. Другими словами, ее удовлетворение должно было быть скрыто камуфлированием гендерной принадлежности ее ребенка для того, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Для некоторых это удовлетворение связано с возможностью располагать мужским телом, поскольку женщина бессознательно хочет принадлежать к мужскому полу. Другие женщины, напротив, боятся «загрязнения своей женственности мужественностью» (Raphael‑Leff 1985, р. 16). Некоторые открыто говорят о желании иметь сына; другие чрезвычайно скрытны в этом отношении и признаются в том, что никому другому не нужно знать об их «тайном желании». Ярые феминистки, которые не хотели, чтобы их «сестры» знали об этом, часто посвящали меня в эту тайну. Что это значит для женщины — вмещать в своем собственном теле другой пол? Такие чувства передаются после рождения и могут сохраняться длительное время. Таким образом, отношение матери к мальчику оказывает ключевое влияние на то, как ее сын будет становиться мужчиной.

Давайте теперь обратимся к женщине, ожидающей девочку. Мы могли бы сказать, что девочки тоже обладают уникальным опытом первых объектных отношений с человеком одного с ними пола. С того момента как рождается девочка, ее мать, воспитывая свою дочь, видит миниатюрную версию себя, женщину. В нормальных условиях это приводит к глубокому ощущению привязанности и надежной безопасности (Zilbach 1987). Но проблемы возникают при повторном разыгрывании материнства. Отношение матери к развитию ее дочери зависит от того, как она ощущает себя по отношению к своей матери, к телу, которое ей подарила мать, и от того, чувствовала ли она в детстве, что мать принимает ее гендерную принадлежность. Таким образом, рождение девочки может вызвать у матери такую же реакцию, какую вызывало у ее собственной матери.

Одна моя пациентка испытывала отвращение к своей беременности и подумывала о том, чтобы стать настолько «плохой матерью» и настолько игнорировать своего ребенка, чтобы позволить ему умереть. Она была уверена, что не сможет кормить его грудью, поскольку считала это ужасным для собственного тела. Когда она рассказывала о себе, то делала это от лица старшего ребенка. Было ясно, что ей не просто жилось со своей женской идентичностью, к тому же у нее были гомосексуальные отношения в подростковом возрасте. Когда у нее родился ребенок, она была растеряна и вместе с тем довольно «бесстрашно» стремилась сделать «все правильно». Так, она кормила грудью своего ребенка и, к ее огромному удивлению, даже наслаждалась заботой о нем. Она сказала: «Я чувствую такое облегчение, что родился мальчик, поскольку теперь я знаю, что он сможет отделиться от меня. Ему будет легче добиться самостоятельности, чем если бы у меня была девочка». Затем она впервые поведала мне о том, как мать рассказывала ей, что еще до того, как опа появилась на свет, ее старшая сестра умерла в возрасте двух месяцев из-за того, что мать не смогла справиться со всеми требованиями и в особенности с кормлением. Эта пациентка не могла представить себе пол будущего ребенка — она настолько боялась оказаться причиной смерти девочки из-за «злого рока». Ее мать тоже была вторым, но первым выжившим ребенком, и бабушка по материнской линии оказалась в похожей ситуации: ее старшая сестра умерла в возрасте трех месяцев. Все эти факты были изолированы от осознания моей пациентки, но бессознательные воспоминания терзали ее во время беременности.