Мать. Архетипический образ в волшебной сказке - [28]

Устанавливая осознанную связь с бессознательным, мужчина сам как бы становится матерью. Его развитая анима превращается в материнский сосуд, способный к духовному зачатию. Поэтому для творческих людей архетип матери играет особенно важную роль; по той же причине эти люди часто обладают прекрасно развитой феминно-стью и имеют серьезные проблемы, связанные с анимой. В этой сказке изображен крайне поляризованный образ матери: фигура колдуньи чрезвычайно опасна. Она разлучает сказочного героя и героиню, т. е. нарушает связь между мужчиной и его анимой. Но, находя свое символическое выражение в образе цветка, материнский архетип становится воплощением интегрирующего, творческого начала и рождения целостной личности.

Братец и сестрица

В этой сказке тоже идет речь об освобождении человека, превращенного в животное под воздействием чар злой ведьмы. Но в отличие от предыдущей сказки ее главные герои – не влюбленная пара, а брат и сестра, отношения между которыми настолько близкие, что их связь похожа на инцест.

Весьма интересно, что в данном случае главным героям помогает не любовь вообще, а именно любовь брата и сестры. Следует вспомнить о глубинном символическом смысле инцеста. Инцест символически указывает на то, что эрос направлен не на какой-то внешний объект, а на образование целостности. Брат и сестра представляют собой союз маскулинной и феминной противоположности.

Хотя любовь, связанная с инцестом, подвергается осуждению, она имеет большое значение в мире идей. Такая любовь всегда была привилегией богов; это можно видеть на примере союза Изиды и Осириса, браков греческих богинь и богов, которые были братьями и сестрами. Эта любовь относительно редко встречается в сказках, здесь мы встречаем брата и сестру (взрослых и детей), которые питают друг к другу взаимную любовь и доверие, как, например, Гензель и Гретель, за которыми охотится злая ведьма.

Часто в отношениях инцеста символически выражается отношение мужчины к своей аниме и женщины к своему анимусу. В книге "Психология переноса" Юнг пишет: "Инцест символизирует соединение со своей собственной сущностью, он означает индивидуацию, или становление самости"[51]. Высшей является та форма эроса, которая направлена на достижение целостности и которая соединяет индивидуальную судьбу человека с судьбой всего человечества. Перенос, т. е. проекция в процессе анализа, зачастую становится бессознательным проявлением такого стремления к достижению целостности. Аналитик не может себе позволить не обращать на него внимания, тем самым обесценивая интерпретации и объяснения. Сознание не может заранее знать, чего стремится достичь бессознательное с помощью переноса, а потому должно ждать, пока оно само не раскроет свою цель.

Под переносом мы подразумеваем следующее: некое качество, которым обладает человек, проецируется вовне на другого человека, и с точки зрения сознания такое объяснение правильно. Но в сфере бессознательного нет противоположностей, нет различий и даже нет «меня» и «тебя». При таком типе ощущения другие являются частью нас, а мы – частью их. Через отношения с другими людьми мы приходим к познанию себя.

Эрос, основное материнское начало, побуждает людей к осознанию. При этом оказывается, что мать зачастую не знает, чего именно она ищет. Иногда это приводит к тому, что в силу амбивалентности своих побуждений она сомневается в своей цели – достижении реальных взаимоотношений между двумя людьми.

Посмотрим, как это происходит в нашей сказке.

Краткое содержание

Взял братец сестрицу за руку и говорит:

– С той поры, как мать у нас умерла, нет нам на свете радости: каждый день нас мачеха бьет, а когда мы к ней подходим, толкает нас ногами. Давай уйдем вместе с тобой куда глаза глядят.

И они ушли из дому. Целый день они брели по лугам, по полям, по горам. Под вечер пришли они в дремучий лес и так устали от голода и долгого пути, что забрались в дупло дерева и уснули.

На другое утро они проснулись, когда солнце уже стояло высоко в небе и своими лучами горячо прогревало дупло. И сказал тогда братец:

– Сестрица, мне хочется пить. Мне кажется, где-то вблизи журчит вода.

Братец поднялся, взял свою сестрицу за руку и пошли они искать ручеек. Но злая мачеха была ведьмой. Она видела, что дети ушли, прокралась за ними тайком и заколдовала все лесные родники. И когда они нашли родник, и хотел братец из него напиться, услыхала сестрица, как родничок, журча, говорил:

– Кто из меня напьется, тот тигром обернется!

И крикнула сестрица:

– Братец, не пей, пожалуйста, из него воды, а не то диким зверем обернешься и меня разорвешь.

Братец не стал пить воды из этого родника, хотя ему очень хотелось, и сказал:

– Я потерплю, пока найдем другой родник.

Пришли они к другому роднику, и услышала сестрица, что и этот тоже говорил:

– Кто из меня напьется, тот волком обернется!

И крикнула сестрица:

– Братец, не пей, пожалуйста, из него воды, а не то обернешься волком и меня съешь.

Братец не стал пить воды и сказал:

– Я подожду, пока мы придем к другому роднику, и тогда я напьюсь, чтобы ты мне ни говорила: мне очень хочется пить.