Мастерская Бога - [5]
Не лучше ли ковать плуги?
Оно сподручней.
Да к тому же
Полезно даже самому.
Хотя
И там талант ведь нужен,
Поскольку ведомо - к чему...
А сколько пышности...
«Дерзаний...»
Хитро придумано. Хитро...
Сухими, горькими глазами
Смотрел он каждому в нутро.
... Чугай. Чугай.
Душа прямая.
Ни в поле снег - белым-бела.
Открытым сердцем
Принимал он
Жизнь не такой, какой была.
Какой должна...
Какой мечталась...
И слезы разжижали кровь –
Душа
По страшным дням моталась,
В людскую верила любовь.
Не в ту,
Что в нас жила когда-то
И ныне теплится тайком.
А что дается по мандатам –
Сухим
Общественным пайком.
Душа форсировала реку,
Учила лозунги в пути:
«... лишь в битвах классов человеку
земное счастье обрести...»
…Спеши
До берега добраться
И там, душой не покривив,
Шагай,
В сие людское братство,
Построенное на крови...
Дабы опять
С наивным сердцем.
Врубаться словно в сечу,
В спор.
В нем
Ярый дух конноармейца
Живым остался до сих пор.
Казалось -
Нет конца тревогам.
И сабель свист
Стоит в ушах.
И не кончается дорога.
И с каждым боем
Тверже шаг.
И он искал, где тяжелее.
И сердце
Слышало трубу...
Потом о многом пожалеет,
И, молча, примет как судьбу,
Когда
Развенчанный им скульптор,
Носящий в сердце
Месть заноз,
В эпоху зарожденья культа
Однажды сделает донос...
И все занозы в мозг ,Чугая –
Не мог он ждать
Судьбы иной.
И по этапам зашагает
Чугай с конвоем за спиной.
... А дни
Колесами крутились.
Полз паровоз.
Свистел свисток.
Колеса без конца катились
По рельсам - Дальше на восток.
Тек с неба свет
Багряным соком
Худым прогнозам вопреки.
И вот...
Могоча подле сопки –
Домишек гроздья вдоль реки.
Она к ним из-за поворота
От стен Раздольной,
Там... в лесу,
Плыла навстречь и огороды
Кружила, словно на весу.
Могоча.
Край глухой, таежный.
Суровый дням суровый гимн.
Конец мучениям дорожным,
Начало, может быть, другим.
Здесь позабудь
Болезни, нервы.
Живи скупых костров огнем.
Здесь БАМ вторая
Рядом с первой
Вдоль рек тянулась
День за днем.
И день за днем Л
омы и кайла
Вгрызались
В камень мерзлоты.
И костыли
Вонзались в шпалы.
И сращивали путь болты.
О, БАМ!
Тебя забыть не в силе
Кто прочно
Связан был с тобой.
Хотя сюда их из России
Вели в те годы не любовь,
Не жажда славы, не отвага..
В бесчётной тяге
Дней твоих
Они скитались по бамлагам,
И звали бамовцами их.
Толпою молчаливо-хмурой
В снегу, в грязищи и в пыли
Тупыми овцами понуро
Они распадками брели.
А по бокам
Конвой на конях -
Винтовки дремлют за спиной.
Ему дана
Самим законом
Власть
Над притихшею страной.
Над затаившейся толпою.
Кто подл, жестокой силе рад.
Вчера он узкой
Брел тропою.
Теперь ему и черт не брат.
Вчера готов был
Жрать ворону,
Делить с товарищем «бычок».
Сегодня в «самообороне» -
Нажмет на спусковой крючок,
Начальству грозному
Послушный,
Шепча:
- А помнишь...
Ну, держись...
И в этом хлеб его насущный.
Его судьба
И сучья жизнь.
Когда
Построил их начальник,
Сказал:
- Нужна охрана вам...
Ряды без ветра закачались,
Внимая в трепете словам.
Беда в неволе –
Смерть приблизить,
«Дешевкой» волю укротить.
Их надо было враз унизить,
Их надо было развратить...
В рядах
Проход образовался,
Залитый брызгами зари...
Так Хмырь
В охранники подался.
А с ним и прочие хмыри.
Уже, упившись властью строгой.
Конвой томился и скучал…
Терзали бамовцы дорогу.
И каждый о своем молчал.
С бездольных дней
До смерти самой
В отцовском горестном краю,
Пройдя длиннущий путь
Лесами,
Они вошли в судьбу мою.
И мне с тех пор З
абыть едва ли,
Да и другой забудет кто,
Что шапку бамовкою звали
И куцее полупальто:
Сукнище грубое по верху
Да на подклад
Сатин - не шелк.
А на отделку вместо меха
Искусственный каракуль шел.
Но это при освобожденьи...
А в зоне куртка, да штаны.
Да две подошвы
Ты наденешь –
«Колеса» бамовской шпаны.
Подошвищи
Из толстой доски
Вязались вервию к ногам.
В «удачливых»
Обутках броских
Не людям шествовать –
Богам.
По тверди сине-голубиной –
Такой - и глаз не отвести,
Идти
Над пропастью глубинной,
В людской бедлам
Любовь нести –
Любовь к недоброму соседу,
Любовь к предателю, к лжецу,
В душеспасительных беседах
Лоб подставляющих венцу.
Они пошли...
Куда им деться?
Закон
Свободу порешил.
Оставив
Память злую детства,
Их всех грядущего лишил.
В своей беде невыразимы –
Затем рождались и росли:
Они пошли толпой
И в зимы
Зон уязвимость понесли.
А зимы в Забайкалье были:
Белеет нос - за пятьдесят.
Да, лес прошив Морозной пылью,
Тайгой ветра заколесят.
Замрет земля
Под тощим снегом,
Порвется вдоль и поперек,
Под игом мучаясь - набегом
Замерзших дней...
Но ни упрек,
Ни стон из уст заиндевелых
Не потревожат тишины...
Лишь перхотью обсыплет
Белой
Мороз округу с вышины.
Позамутит
Поверхность стали –
Коснись ее рукой на миг...
Коснулся... –
От ожога сник,
Оставил кожу на металле.
А там и хиус обсосет...
Нет!
Зек напрасно здесь
Хлопочет.
Начальник ежли
Не захочет,
Тебя и дьявол не спасет...
Лихие дни лихой печатью
Лежат на памяти людской.
Коль в чем-то
Был ты к ним причастен,
Ты вспоминаешь их
С тоской.
Вдоль боязливых тихих улиц,
Лохмотьями одежд тряся,
Под тяжестью невзгод
Сутулясь,
Бродили люди, хлеб прося.
Руками рамы сжав, стояли
Под окнами по вечерам –
Похоже, каждого распяли
На крестовинах этих рам.
Для них извечная забота –
Достать шамовки –
В этом жизнь.
Настанет утро - на работу.
А вечер -
Волком вновь кружись...
Умей вертеться
И крутиться.
Пусть душу
Совесть не грызет.
Александер Ковешников проживает в Труэ вместе со своим котом Стефаном, которому и посвящено большинство стихотворений...https://vk.com/stihodnevnikhttps://stihi.ru/avtor/koveshnikov1https://proza.ru/avtor/koveshnikovhttps://ficbook.net/authors/1273787.
Дорогой читатель, это моя пятая книга. Написана она в Болгарии, куда мне пришлось уехать из России в силу разных причин. Две книги — вторую и третью — Вы найдёте в московских библиотеках: это «Холсты» и «Амбивалентность», песни и творческие вечера при желании можно послушать на Ютюбе. Что сказать о себе? Наверное, сделать это лучше моих произведений в ограниченном количеством знаков пространстве довольно сложно. Буду счастлива, если эти стихи и песни придутся кому-то впору.Наталья Тимофеева.
В сборник «Из фронтовой лирики» вошли лучшие стихи русских советских поэтов-фронтовиков, отразившие героический подъем советского народа в годы Великой Отечественной войны.
Андрей Дементьев – самый читаемый и любимый поэт многих поколений! Каждая книга автора – событие в поэтической жизни России. На его стихи написаны десятки песен, его цитируют, переводят на другие языки. Секрет его поэзии – в невероятной искренности, теплоте, верности общечеловеческим ценностям.«Я продолжаю влюбляться в тебя…» – новый поэтический сборник, в каждой строчке которого чувствуется биение горячего сердца поэта и человека.
«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.