Мастера русского стихотворного перевода. Том 1 - [63]

Шрифт
Интервал

   Постой! ни капли крови;
И сечи нет, пока для ней
   Меж нами нет условий!»
Она остановилась, ждет
   От рыцаря условий;
Ему отваги придает
   Отчаянье любови.
«Мне договор один с тобой;
   Ты, — молвил он прекрасной, —
Не хочешь в мире быть со мной,
   Что ж в жизни мне несчастной?
Вот грудь, вынь сердце из нее;
   Оно давно уж рвется
К тебе; оно давно твое;
   Давно тобою бьется.
Что медлишь? поражай главу,
   Склоненну пред тобою;
Вели, и панцирь я сорву
   И грудь тебе открою;
Мне смерть — отрада; доверши!
   Что в жизни мне несчастной?»
Так чувства нежной он души
   Передавал прекрасной,
И боле высказать хотел
   Словами и слезами;
Но строй неверных налетел,
   Бегущий пред врагами.
Кто знает — страх или обман
   Побега был виною…
Один из строя христиан,
   Бесчувственный душою,
Увидел длинные власы
   И локоны густые
И, не щадя младой красы,
   Спустил копье над выей;
Танкред воскликнул, налетел.
   И, вспыхнув гневным взором,
Удар убийственный отвел,
   Поставив меч отпором.
И слабо вражье острие
   Над нежной выей пало,
И слабо ранило ее;
   Немного крови алой
Отпрыснув, к золоту кудрей
   Багрянцу примешало.
Так в злате при игре лучей
   Рубин сияет алый.
Дрожащий, вне себя, Танкред
   С булатом обнаженным
Несется, гонится вослед
   За воином презренным.
Он дале, — рыцарь по пятам,
   И гнев сильней, сильнее;
И оба мчатся по полям,
   Как стрелы в эмпирее.
Клоринда, взоры к ним склоня,
   Стоит, глядит, дивится.
Их скрыла даль; она коня
   Назад, к своим стремится
И, грозная, то на врагов
   Отхлынувших наступит,
То, не смутяся, от врагов
   Нахлынувших отступит.
Таков пред стаей легких псов
   Телец среди арены:
Уставит ли концы рогов —
   И, страхом пораженный,
Рой псов назад; бежит ли враг —
   Они за ним смелее.
Клоринде чужд и в бегстве страх;
   Враги кругом теснее;
Она, — к главе открытой щит, —
   Удары отражает:
Так в играх смятый мавр бежит
   И камни отревает.
Уже свирепый бой возник
   Пред самыми стенами, —
Вдруг громкий у неверных крик
   Раздался меж рядами;
Они с отважностью чела
   На верных наступили
И тыл и оба их крыла
   Мгновенно обхватили;
И сам Аргант — глава полков,
   Оставив мрак засады,
Ведет вперед из-за холмов
   Кипящие отряды.
<1828>

Лодовико Ариосто

162. Неистовый Орланд.
Из песни XIV
Как мухи, слившись, свившись в рой,
   С жужжанием садятся
На чашу с медом в летний зной,
   Или скворцы стадятся
Во время осени златой
   Над спелым виноградом:
Так мавры этою порой,
   Сплотя отряд с отрядом,
Кипят, волнуются, шумят,
   И все на битву рады,
Все на Париж бросают взгляд
   И требуют осады.
Настал кровавой битвы час,
   И верные толпами
Бегут на стены, воружась
   Огнем, мечом, стрелами;
Надежный родины оплот,
   Они бесстрашно бьются;
Один падет, другой вперед;
   Все в битву грудью рвутся;
Ударят — и ряды врагов,
   Удар прияв жестокий,
Стремглав со стен высоких в ров
   Широкий и глубокий.
Спасая христиане град,
   Всё в помощь призывали:
И камни, и зубцы оград
   На мавров с стен летали,
Обломки зданий, иногда
   И кровли самых башен;
Всего же более тогда
   Им кипяток был страшен;
Лиясь дождем, он проникал
   Под шлемы и забрала
И очи бедным ослеплял,
   И тьма их облегала.
<1833>

Е. А. Баратынский

Шарль-Юбер Мильвуа

163. Возвращение
На кровы ближнего селенья
Нисходит вечер, день погас.
Покинем рощу, где для нас
Часы летели как мгновенья!
Лель, улыбнись, когда из ней
Случится девице моей
Унесть во взорах пламень томный,
Мечту любви в душе своей
И в волосах листок нескромный.
<1822>
164. Падение листьев
Желтел печально злак полей,
Брега взрывал источник мутный,
И голосистый соловей
Умолкнул в роще бесприютной.
На преждевременный конец
Суровым роком обреченный,
Прощался так младой певец
С дубравой, сердцу драгоценной:
«Судьба исполнилась моя,
Прости, убежище драгое!
О прорицанье роковое!
Твой страшный голос помню я:
„Готовься, юноша несчастный!
Во мраке осени ненастной
Глубокий мрак тебе грозит;
Уж он зияет из Эрева,
Последний лист падет со древа —
Твой час последний прозвучит!“
И вяну я: лучи дневные
Вседневно тягче для очей;
Вы улетели, сны златые
Минутной юности моей!
Покину всё, что сердцу мило.
Уж мглою небо обложило,
Уж поздних ветров слышен свист!
Что медлить? время наступило:
Вались, вались, поблеклый лист!
Судьбе противиться бессильный,
Я жажду ночи гробовой.
Вались, вались! мой холм могильный
От грустной матери сокрой!
Когда ж вечернею порою
К нему пустынною тропою,
Вдоль незабвенного ручья,
Придет поплакать надо мною
Подруга нежная моя,
Твой легкий шорох в чуткой сени,
На берегах Стигийских вод,
Моей обрадованной тени
Да возвестит ее приход!»
Сбылось! Увы! судьбины гнева
Покорством бедный не смягчил:
Последний лист упал со древа,
Последний час его пробил.
Близ рощи той его могила!
С кручиной тяжкою своей
К ней часто матерь приходила…
Не приходила дева к ней!
<1823>
165. Лета
Душ холодных упованье,
Неприязненный ручей,
Чье докучное журчанье
Усыпляет Элизей!
Так! достоин ты укора:
Для чего в твоих водах
Погибает без разбора
Память горестей и благ?
Прочь с нещадным утешеньем!
Я минувшее люблю
И вовек утех забвеньем
Мук забвенья не куплю.
<1823>

Эварист Парни

166. Леда
В стране роскошной, благодатной,
Где Евротейский древний ток
Среди долины ароматной
Катится светел и широк,

Еще от автора Данте Алигьери
Божественная комедия

«Комедия», ставшая для потомков «божественной книгой» — одно из величайших художественных произведений, какие знает мир. Это энциклопедия знаний «моральных, естественных, философских, богословских», грандиозный синтез феодально-католического мировоззрения и столь же грандиозного прозрения развертывающейся в то время новой культуры. Огромный поэтический гений автора поставил комедию над эпохой, сделал ее достоянием веков.Перевод и примечания Михаила Леонидовича Лозинского.Иллюстрации Гюстова Доре.


Божественная комедия. Ад

«Божественная комедия. Ад» – первая часть шедевральной поэмы великого итальянского поэта эпохи Возрождения Данте Алигьери (итал. Dante Alighieri, 1265 – 1321).*** Заблудившись в дремучем лесу, Данте встречает поэта Вергилия и отправляется с ним в путешествие по загробному миру. И начинается оно с девяти кругов Ада, где поэты встречают всевозможных грешников – обманщиков, воров, насильников, убийц и самоубийц, еретиков, скупцов, чревоугодников и прочих – среди которых узнают многих исторических фигур. Все они страдают от разных мук в зависимости от грехов, но самые страшные – в последнем, девятом кругу, где находятся предатели… Две другие части этого гениального произведения – «Чистилище» и «Рай».


Видение суда

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вампир

Хотя «Вампир» Д. Байрона совсем не закончен и, по сути, являетя лишь наброском, он представляет интерес не только, как классическое «готическое» призведение, но еще и потому что в нем главным героем становится тип «байронического» героя — загадочного и разачарованного в жизни.


Новая жизнь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Манфред

Мистическая поэма английского поэта-романтика Джорджа Ноэла Гордона Байрона (1788–1824) о неуспокоившемся после смерти духе, стремящемся получить прощение и вернуть утерянную при жизни любовь.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».