Мастера детектива. Выпуск 13 - [151]

— Нет, сэр, — ответил Бейкер. — Мистер Фаунтин просил меня посмотреть, как следует. Я взял на себя смелость заглянуть в буфет и комод. Насколько я могу судить, все осталось на месте.

— А вы смотрели достаточно внимательно?

— Да, сэр. Я не заметил ничего подозрительного.

— Спасибо, — сказал Эмберли.

Сержант закрыл блокнот.

— У вас больше нет вопросов, сэр?

— Нет, спасибо, сержант, — спокойно ответил Эмберли.

— Тогда я поеду обратно в отделение, сэр. Извините, что разбудили вас, мистер Фаунтин. Думаю, инспектор захочет завтра встретиться с вами.

Фаунтин уныло кивнул в ответ.

— Да, конечно. Я буду дома все утро.

— Ну что ж, если это все, то я пойду досыпать, — сказал Энтони. — И возьму с собой пистолет. С ним, пожалуй, будет уютнее.

— Да, сэр, приходится ожидать всего, — понимающе поддержал его сержант.

— Пойдемте ко мне, сержант, — пригласил Энтони. — Нам обоим сейчас нужно по хорошему глоточку.

При этих словах Фаунтин вспомнил об обязанностях хозяина дома.

— Конечно, — сказал он. — О чем я только думаю? Вам, наверное, тоже необходим стаканчик вина, Эмберли?

Эмберли отказался от его предложения. Сержант, с неодобрением посмотрев на него, произнес что-то невнятное относительно инструкций, но, однако, позволил Коркрену уговорить себя. Когда он вернулся, вытирая усы, было видно, что между ним и Энтони установились самые теплые отношения. Когда они отъехали от «Мэнора», сержант сообщил Эмберли, что ему очень понравился этот молодой джентльмен.

— Больше того, сэр, — доверительно сказал он, — хотя я и не могу сказать, что он прав, но все же в его предположении о маньяке-убийце что-то есть. В конце концов, сэр, мы имеем три убийства, совершенные без какой бы то ни было видимой причины. Что вы думаете об этом?

— Думаю, что вы с мистером Коркреном стоите один другого, — ответил Эмберли. — Не все убийства совершены одним человеком. Доусона убил Коллинз.

— Что? — переспросил сержант. — Но вы никогда не приписывали Коллинзу какой-либо значительной роли. Я-то его все равно подозревал, но вы…

— Беда в том, сержант, что вы подозревали его не в том убийстве.

— Да? — недоумевал сержант. — Я полагаю, сэр, что в ваших словах, безусловно, должен быть смысл, но, будь я проклят, если я его вижу. Вам что-нибудь дало услышанное нами там? — И он показал большим пальцем через плечо в сторону «Мэнора».

— Кое-что любопытное было, — ответил Эмберли.

— Вот, что я думаю, сэр. Что-то я положил глаз на этого дворецкого. Хочу побольше разузнать о нем. Да и последить за ним не мешает. Не пойми откуда свалился, а знает больше, чем можно было предположить. Совсем не удивился, увидев нас. Как будто он нас ждал. Короче, есть у меня чувство против него, а когда у меня есть чувство, я не часто ошибаюсь. Это ваш человек, мистер Эмберли, попомните мои слова!

Эмберли загадочно посмотрел на него.

— У вас великолепная интуиция, Габбинс.

— Что ж, может быть, сэр. Но давайте поглядим, и вы увидите, что я прав.

— По-моему, сержант, — сказал Эмберли, выворачивая руль вслед за изгибом дороги, — вы ближе к истине, чем сами думаете.

15

Фелисити, узнав за завтраком новости, сразу объявила о своем намерении этим же утром навестить Джоан. Сэр Хэмфри обвинил ее в нездоровом пристрастии к ужасам, и она охотно согласилась с этим. Самого сэра Хэмфри очень потрясло случившееся, и он даже не стал бранить Фрэнка за ночное беспокойство. Хотя сэр Хэмфри любил торжественно заявлять, что преступная деятельность может интересовать его только тогда, когда он заседает в суде, но, однако, преступления в районе Верхнего Неттлфолда настолько участились, что и он был вынужден обратить на них свое внимание. От своего племянника он узнавал только голые факты, что, как он сказал (и повторил это несколько раз), было возмутительно.

Позавтракав, мистер Эмберли вышел из-за стола, не обращая внимания на пространные рассуждения сэра Хэмфри о современном хулиганстве и бандитизме, и задержался на минутку, чтобы посоветовать дяде послать изложение своих взглядов в одну из воскресных газет. Он предупредил леди Мэттьюз, чтобы она не ждала его к ленчу, и удалился.

Сэр Хэмфри прервал свои рассуждения, посетовав, что молодое поколение не умеет вести себя. Его супруга, терпеливо выслушав все его речи, сказала:

— Дорогой, не принимай это близко к сердцу. Бедный Фрэнк! Он так измучился!

— Ты так считаешь, мамочка? — удивилась Фелисити.

— Да, милая. Конечно. Он столько взвалил на себя. Я хочу сегодня поехать вместе с тобой.

Сэр Хэмфри предположил, что ее тоже обуяла патологическая тяга на ужасы. Она спокойно и мирно ответила, что нет, никакая тяга ее не обуяла, но она хочет съездить в Верхний Неттлфолд.

— Мамочка, ты не против того, чтобы на обратном пути заехать в «Мэнор»?

— Нет, — сказала леди Мэттьюз. — Бедный Лудлоу. У него сто два.

— Сто два чего? — спросил сэр Хэмфри.

— Нет, я, кажется, ошиблась. Сто два и три десятых[18]. Температура.

Фелисити нимало удивилась, когда по дороге выяснилось, что главной целью леди Мэттьюз была гостиница «Кабанья голова». Она поинтересовалась планами матери. На это леди Мэттьюз ответила, что хочет, чтобы Ширли Браун вернулась в «Грейторн».