Мастер войны : Маэстро Карл. Мастер войны. Хозяйка Судьба - [28]

– София, – сказал он мягко, – простите, если я вас разочаровал, но роспись плафона в Цейре завершена тридцать лет назад.

– Какая жалость! – воскликнула София, демонстрируя почти натуральное разочарование. – Какая жалость!

– О чем же вы жалеете? – спросил он, уже зная, куда повернет их беседа теперь. Эта дорога была ему знакома, но, главное, предпочтительна.

– Я жалею, что вы не он. – Она была расстроена, вернее, хотела это продемонстрировать Карлу. Ее артистизм был великолепен, а игра безупречна. – Я предполагала заказать вам мой портрет.

– Так закажите, – предложил Карл и снова улыбнулся.

– Но вы же не тот Карл, которого я имела в виду, – лукаво улыбнулась София.

– Зато я тоже художник! – возразил Карл. – Кому же и заказать портрет, как не художнику? А уж я, герцогиня, постараюсь, чтобы мои краски запечатлели вашу красоту на века и для всех!

– Для всех не надо, – улыбнулась София, ее глаза сияли.

– Вы не верите, что я могу это сделать? – обиженно поднял бровь Карл. – Или, упаси нас Единый, сомневаетесь в собственной красоте?

– Ни то, ни другое. – Ее голос опустился, она почти шептала. – Я предполагаю позировать вам нагая, Карл. Естественно, я не буду показывать портрет всем.

– Как пожелаете, София, – поклонился Карл. – Значит, мне предстоит увидеть вас без одежды…

– Боитесь? – улыбнулась она.

– Боюсь, – улыбнулся он.

– Испытание страхом – страшное испытание, – задумчиво сказала она.

– Вы правы, София, – согласился он.

– Жестокость не входит в число моих пороков, – усмехнулась она и добавила, вставая: – Следуйте за мной, граф.

Карл поклонился и без вопросов последовал за ней. Не встретив по пути ни единой живой души, они прошли анфиладой просторных комнат и кривым узким коридором, поднялись по короткой лестнице из полированного ясеня и, наконец, оказались в роскошно декорированной спальне. По-видимому, это была парадная спальня герцогини. Впрочем, если верить рассказам о ее расточительности и страсти к изысканной роскоши, могло оказаться и так, что сейчас они находились в ее личных апартаментах.

В спальне их ожидали две камеристки герцогини, молча поклонившиеся госпоже и ее спутнику и замершие в ожидании распоряжений.

– Разденьте меня, – приказала София и повернулась к Карлу лицом.

Она стояла всего в трех метрах перед ним, несомненно, с умыслом выбрав дистанцию, позволяющую ему видеть ее целиком и в то же время не упустить ни одной детали. А Карл не стал, что естественно, напоминать герцогине Цук, что у него нет с собой ни красок, ни холста, ни бумаги. Все, что могло потребоваться – или не потребоваться, – было при нем. Остальное в руках богов и переменчивого нрава Софии. Однако у него создалось впечатление, что, начиная осаду, он ошибся в намерениях гарнизона. Кажется, эту крепость никто всерьез оборонять не предполагал.

4

Возвращаясь домой, он не спешил. Хотелось кое-что обдумать, и делать это лучше всего на ходу. Карл шел, что называется, куда глаза глядят, не выбирая дороги, не имея определенной цели. Он забыл даже о еде, и только запах копченой рыбы заставил его очнуться и оглядеться. Ноги привели его к рыбному порту на Первой Сестре. Или это были не ноги, а чутье? Или Судьба? Кто знает?

Карл прошелся вдоль почти опустевших к этому времени рыбных рядов, дошел до коптилен и, купив за несколько медных грошей кусок горячего тунца и гречневую лепешку, принялся за еду. Теперь выяснилось, что он смертельно голоден. И то правда, завтракал он рано утром, а сейчас солнце уже клонилось к закату. У Виктории он только выпил два бокала вина, но ничего не ел, а сколько он бродил по Сдому, занятый своими мыслями, можно было легко вычислить по положению солнца, но никакого смысла в этом занятии не было. Долго бродил. Этого достаточно.

Тут же, в порту, стоя на краю пирса, Карл быстро съел свой не слишком обильный обед и пошел было домой, вероятно, к заждавшейся уже его Деборе, но, проходя мимо лавки старого Медведя, изменил свои планы и зашел к старику.

Аптекарь, как и следовало ожидать, работал, что-то взвешивая на своих крошечных весах, пересыпая какие-то порошки из одних горшочков в другие, смешивая в склянке из мутного стекла неизвестные Карлу жидкости. Работал он сосредоточенно и… красиво. Пожалуй, слово «красиво» было уместно в этом случае не менее чем в любом другом. И, кроме того, запах, вернее – запахи, витавшие в лавке, многочисленные и разнообразные, составляли неотъемлемую примету аптеки.

Карл несколько минут стоял за спиной старого Медведя, наблюдая за его работой и вдыхая запахи сухих трав и минералов, иногда узнаваемые, а иногда и нет. Он просто был не в силах прервать очарование момента, благо глуховатый аптекарь, по-видимому, не услышал, как Карл вошел в лавку. Но, с другой стороны, чувство такта мешало Карлу затягивать удовольствие и, значит, предоставить аптекарю возможность самому его обнаружить. Поэтому, как ни жалко было разрушать магию момента, Карл тихо кашлянул несколько раз и этим привлек внимание старика. Вскочить с табуретки, как это случилось днем раньше, Карл аптекарю, однако, не позволил, шагнув к старику вплотную и придержав того за плечи.