Мастер ужасок - [128]

– Варево готово! – воскликнул он. – Теперь очередь за тобой.

Когда он шел по комнате, звук все нарастал. Он стал таким громким и пронизывающим, что стекло в лаборатории начало звенеть.

– Да, пойте! – крикнул Айспин. – Пойте! Это как раз подходящая музыка, чтобы содрать с царапки шкуру.

Бряк! Мощная вибрация сотрясла стены. С потолка посыпалась штукатурка, и пол в лаборатории задрожал. Айспин озадаченно остановился, с трудом удержавшись на ногах.

– Эй! – воскликнул он.

Эхо тоже слегка зашатался. Что это, землетрясение?

Бряк! Еще один толчок. Одна из алхимических спиралей из стекла закачалась, упала со стола и разбилась.

Бряк! Следующий толчок! Книги полетели с полок, поднимая столб пыли.

Бряк! Лунный глобус упал с потолка и покатился по лаборатории.

– Черт возьми! – заорал Айспин. – Что это значит?

Одна вибрация за другой сотрясали пол и стены. Кругом раздавались треск и щелчки. Айспин качался в разные стороны, как пьяный.

Бряк! Из камина вылетело плотное облако сажи.

Бряк! Алхимическая печь основательно закачалась.

Мастер ужасок обернулся, бросил на стол скальпель, опять побежал к окну и высунулся наружу.

– Это проклятые громадины! – закричал он в ярости. – Они бьются о стены замка! Мощными кулаками из дерева! Вырванными с корнем стволами! – Он взял подзорную трубу, чтобы как следует все рассмотреть. – Они вырывают камни из земли и бросаются ими! Они в невменяемом состоянии! – Его голос захлебнулся.

Эхо тоже было не по себе. В этих разрушающихся стенах никто больше не чувствовал себя в безопасности. Он должен непременно освободиться от этой проклятой цепочки!

– Ты должен показать меня ужасковым дубам! – крикнул он Айспину сквозь доносившийся шум. – Это все, что они хотят. Это их успокоит.

Айспин не реагировал. Он молча стоял у окна, крепко держась за подоконник, устремив взор наружу.

Бряк! Опрокинулся целый стеллаж с книгами, и древние тома посыпались на пол.

Бряк! Айспинский консерватор задребезжал и заклацал. Из клапана, зашипев, стал выходить газ.

Бряк! Из стен стали выпадать камни размером с кулак и разбивать алхимическую посуду.

Наконец Айспин оторвался от окна. Шатаясь от сильных сотрясаний, он направился через комнату к Эхо, нагнулся к нему и отсоединил цепочку.

– Я предупреждаю тебя! – зашипел он. – Одно неверное движение, и я сверну тебе шею.

Он крепко схватил царапку за шкирку и понес его к окну. Там он поднял его вверх и закричал:

– Вот он! Это то, что вы требовали! Теперь остановитесь.

И вот Эхо впервые увидел ужасковые дубы перед замком. Что за картина! Ицануэлла сказала, что она никогда не видела, чтобы дубы злились. Теперь они рассвирепели! Они неуклюже передвигались на толстых черных ногах из корней, к которым пристала земля, размахивали своими могучими телами и стучали корявыми кулаками в старые стены. Другие поднимали стволы и молотили ими, как дубинами, в фундамент замка. Следующие вырывали из земли огромные глыбы и бросали с такой силой, будто выпускали их из катапульты. Их старческие глаза в отверстиях от сучков пылали яростью. В своем безумии они оглушительно скрипели и трещали, и эти звуки почти заглушали их печальную музыку. Они были так увлечены своей грубой работой, что никто из них не обратил внимания ни на Айспина, ни на то, что он кричал.

– Настоящий ад! – прошептал Эхо. Он не знал, что он испытывал – восторг или ужас. Великаны в любом случае явились не ради его освобождения. Они пришли, чтобы здесь все уничтожить.

– Они совсем не успокаиваются! – крикнул Айспин. – А становятся все безумнее! – Он схватил царапку еще крепче.

Вместо ответа Эхо повернул свою головку назад и укусил Айспина в руку. Так сильно он еще никогда не кусался. Тонкая кожа мастера порвалась, как бумага. Острые зубы царапки впились настолько глубоко, что достали до костей. Это была боль, которую даже мастер ужасок не мог вынести. Он закричал и ослабил свою хватку, чем царапка мгновенно воспользовался. Он извернулся, дико зашипел и выпустил когти. Потом процарапал когтями его лицо, сделав четыре глубокие раны на щеке. Когтями другой лапы он нашел его длинный нос и располосовал его сверху донизу. Эхо продолжал буйствовать. Он с остервенением наносил удары и кусался. В руках мастера ужасок оказалась фурия с сотней зубов и тысячей когтей. Он сбросил царапку на подоконник и отшатнулся назад.

– Никогда меня больше не трогай! – прошипел Эхо и выгнул спину, отчего стал казаться вдвое больше. В его глазах читался наступательный дух. – Слышишь, никогда больше!

Он сделал мощный прыжок, и на полу лаборатории остался длинный след. Айспин, пошатнувшись, отступил назад, споткнулся и во весь рост растянулся на полу.

– Черт возьми! – заорал он, поднявшись на ноги. – Ты сказал, что они прекратят, как только увидят тебя.

– Значит, я солгал! – крикнул Эхо сквозь шум. – Это я у тебя научился! Тебе следовало послушать Белоснежную вдову! Никогда не надейся на порядочность других!

Это замечание, кажется, задело мастера ужасок больше, чем все царапины и раны от укусов. Ярость исчезла с его лица и сменилась растерянностью.

– Они пришли не для того, чтобы тебя освободить! – крикнул он. – Зачем же тогда?