Мастер тысячи форм - [2]

Вслед за магией выстрелили такие дисциплины как военное дело, администрирование, юриспруденция, где уже появилось ответвление, рассчитанное на разбирательства в делах с магическими артефактами. Количество стекающихся в страну за знаниями людей росло с каждым месяцем и никаких признаков замедления этого процесса заметно не было.

Три, теперь уже, гегемона континента, не знали что им с этим делать. Позволять недавнему противнику развиваться такими ударными темпами было вроде как нельзя, но, как уже упоминалось, придраться было не к чему, Кристория выполняла все установленные требования неукоснительно и иногда даже с опережением. Давить же на Гатиса теперь было куда сложнее, чем год назад: из противника Кристория неожиданно стала всеобщей любимицей, по той же причине любые попытки трех великих стран ограничить приток в Кристорию людей были бы встречены в штыки, при чем их же населением. Ведь ради этого же и затевалась война: ради утаиваемой магии.

На второй год размер налога значительно вырос, а ограничения на вооруженные силы были ужесточены, теперь часть армии Кристории должна была состоять из войск стран-гегемонов, что окончательно убирало любые мысли о независимости, но по сути ничего не поменялось. Вопреки предположениям Гатис принял все эти требования без каких-либо протестов, распустив еще половину и так уже смешной по размерам армии и уплатив выросший почти втрое без каких-либо причин налог. И Кристория продолжила развиваться и богатеть.

Новые города, возникающие теперь не вокруг каких-то стратегических пунктов или замков феодалов, а вокруг крупных магических академий и институтов разного толка, появлялись один за другим как прыщи на лице подростка. Причем по всей стране в учебных учреждениях до сих пор оставался дефицит мест. Такого понятия как каникулы больше не существовало, как и выходных, и праздников, участились случаи нервных срывов у преподавателей, вынужденных работать чуть ли не 24/9, но раз запущенная, машина образования останавливаться уже не собиралась.

На третий год дань выросла еще вдвое, а количество ограничений, наложенных на Кристорию, уже начало походить на абсурд, но Гатис снова не сказал ни слова против. Лишь обмолвился, что в Апраде начинается самая масштабная в истории страны стройка огромной академии, в разы больше Дома Магии и что он, Гатис, был бы рад, если бы в ней наряду с трансформациями и зачарованиями обучали бы также подчинению, принципам работы небесных крепостей и магической теории материалов, на основе которой танильцы строили свои доспехи.

Три гегемона поначалу лишь рассмеялись Гатису в лицо. Однако в следующий год на Люпсе стали множиться и плодиться разговоры по типу: «Кристория хорошая, все свои секреты раскрыла, а вот Танильский Каганат, Озерная империя и военное королевство Башдрак зажали такие важные и ценные знания, какие они плохие!» Происхождение таких обвинений было очевидно, Гатис даже не слишком скрывал свое в этом участие, однако от простого человека такие тонкости политических игр были слишком далеки. И народная симпатия, три года назад всецело поддерживавшая трех гегемонов против Кристории, по какой-то извращенной иронии развернулась на сто восемьдесят градусов.

Странами, конечно, правят короли и императоры, однако монарх, потерявший любовь своих подданных, довольно быстро становится бывшим монархом. А даже если и не становится, то править ему отныне будет намного сложнее. Так что, посовещавшись, лидеры совета наций решили подыграть и направили в Кристорию своих магов с целью преподавания магии, хотя работать они должны были исключительно во все еще строящейся апрадской академии. Естественно национальных секретов раскрывать никто не собирался, но открыть некоторые базовые вещи и вернуть любовь народа было намного выгоднее чем игнорировать проблему.

В результате завершение строительства в Апраде огромного комплекса зданий, многие из которых превосходили по размеру Дом Магии, а одно даже королевский дворец, стало новостью континентального масштаба. Еще бы, первое и единственное место на всем Люпсе, где можно было обучиться любой существующей магии. И очень немногие понимали, что таким образом Кристория окончательно закрепит за собой статус оси континента. Все наложенные на страну ограничения совершенно бессмысленны. Отныне никто не посмеет даже пальцем ее тронуть, опасаясь гнева всего остального континента. Ведь если с Кристорией что-то случится, то больше никто не сможет получить таких роскошных условий, нигде и никогда.

— Вызывали, Ваше Величество? — Высокий старик с коротким ежиком волос и всегда чуть прищуренными, словно у лиса, глазами, стоял на пороге кабинета Гатиса Кристорского.

— Вызывал.

Эти двое не виделись больше трех лет и сейчас каждый, не важно, осознанно или подсознательно, осматривал своего визави, ища изменения. Хозяин кабинета отметил для себя, что ректор Дома Магии утратил ту горделивую осанку, с которой раньше не расставался ни на минуту, он немного горбился и, что уж было совсем неожиданно, опирался на трость. Савойн, в свою очередь, не мог не заметить сильно выросший живот Его Величества, несколько новых колец на пальцах, небольшую одышку и золотой обруч с крупным камнем на лбу короля, который Гатис носил только при официальных гостях.