Мастер Лабиринта - [39]
Вина, как лезвие воткнулась в живот. Я бросил там Фредерику. Я бросил Фредерику в лабиринте.
- Который сейчас час? - Может быть, я успею назад? Может, ничего страшного с ней не случилось? - Я долго спал?
- Утро уже. Сколько нужно - столько спал. Одевайся, с тобой хотят поховорить. - Девидофф кивнула на кресло, где лежали мои брюки и не моя рубашка. Опустила пакет со склянками в контейнер и закупорила его.
Доктор выглядела усталой: веки, подведённые золотым, опухли, уголки уверенного яркого рта опустились.
Я коснулся ключицы, бока. Кончики пальцев, свободные от бинтов, нащупали швы и горячие опухшие участки кожи.
Рядом в лотке на столике, высилась гора окровавленной ваты и использованных хирургической нити. И ещё пузырьки с кровью. Я поспешил отвести взгляд.
Вместо благодарности я задохнулся острым, как кипяток, смущением. Девидофф видела меня голым. Снимала с меня одежду, чистила уже закрывшиеся раны от грязи, бинтовала.
- Так какой у тебя штамм? - Спросила «между прочим« доктор.
Я вновь глянул на кровь. И вновь отвернулся. Тут достаточно, чтобы провести анализ и определить без моего ответа.
- А12-ЄКС-20-68.
Девидофф задрала вверх острую бровь:
- Тебе... четырнадцать?
- Шестнадцать!... скоро.
- ... вообще не тот. Но сходство есть...
- Вы не сможете использовать выделенные нанниты. - Предупредил я. - Это только для зародышей. И компания...
Девидофф фыркнула. Подошла и сдёрнула с меня простынь.
- Не смейте так...! - Я схватил простынь и потянул назад, она треснула и разошлась разрывом.
- Фставай и одефайся. Он не любит ждать.
- Да отвернитесь вы! - Жар прилил к щекам, к шее. Чувствуя, что краснею, я ещё больше смутился. - Кто не любит?
- Никто не любит. - Девидофф не отвернулась. Наоборот, села в свободное кресло, закинув ногу за ногу и положив руки на подлокотники. С любопытством энтомолога, который поспорил с другим энтомологом, наблюдала, как я пытаюсь встать.
Меня здорово шатало. На руках и ногах алели длинные красные следы - как от царапин. Но это было неважно. Важно было понять, что менее оскорбительно: повернуться к ней фронтом или в профиль, пока я одеваюсь.
Я дошагал до кресла, на котором была разложена одежда, схватил её и спрятался за спинкой.
Недоставало белья, носков, туфель, куртки:
- А...м.. мои.... где?
- Да. Буду фсем ходить и рассказывать, что ты без трусоф, кофбой.
Я поспешно натянул брюки. Ниже колен их словно ножницами искромсали, и на бёдрах появилось несколько мелких разрезов, открывающих кожу.
Рубашка была в зелёную клетку, большой на меня - и чужой. Я окаменел, держа её и не зная, как поступить - бросить и бежать мыть руки, или аккуратно положить на место. Хотелось отшвырнуть.
Мне нельзя надевать чужую одежду. Её же, наверняка, даже не ариста, а какое-нибудь мясо носило.
- Или буду. Ходить. Рассказывать. Всем.- Произнесла медленно Девидофф. Угрожающе: - Одевайся.
- Это не моя.
- Тфоя ушла в рфанье. Будешь демонстрировать нам сфой мускулистый торс?
Я обхватил себя руками, прикрывая решётку рёбер.
- Я н-не могу.
Ну не могу. Она же чужая. Она пахнет стиральным порошком - но все равно её носили. Я это знаю. Моё тело это знает. Моё дэ, которым я так глупо рискую, это знает.
Я стоял и конфузился. И был не готов к тому, что произошло дальше.
Девидофф шагнула ко мне. Схватила с кресла рубашку и силой впихнула мои руки в рукава чужой одежды. Развернула, и вытолкнула меня из комнаты. За спиной щёлкнул замок.
Я вывернулся из рубашки и, аккуратно сложив, оставил её на подоконнике узкого окна. Солнечные лучи, проникая через витражи, установленные вместо стёкол, раскрашивали пол и ряд дверей в зелёные и синие треугольники. На полу стояли глиняные вазы всех форм и размеров, в которых цвели фиалки и деревья-бонсай. Из-за ближайшей приоткрытой двери влажно и прохладно пахло землёй.
Я постучал и заглянул в комнату.
Мужчина, сидящий за широким столом, тут же отодвинул книгу.
- Проходи. - Он повёл рукой, приглашая. - Проходи. Ты отдохнул?
Вся комната - в растениях. Они росли в кадках на полу, в висячих сооружениях на стене, высокими вазами и крохотными плошками загромождали стол хозяина кабинета и пол вокруг стола. Чуть сбоку и за спиной мужчины высился стеклянный шкаф, в котором, среди странных научных приборов, плавало в пробирках и цвело в закупоренных колбах зелёное.
Я поклонился до средней линии, «пробуя» как звучит уважение к хозяину этого кабинета. Мужчина с опозданием встал.
Он был невысокий и коренастый. Казался ещё шире из-за пушистого коричневого свитера, и «квадратов» на которые распадались черты его лица (урок Агаты давно закончился, а я все ещё видел мир как набор геометрических примитивов). Короткие волосы цвета тёмного дерева мужчина зачёсывал назад, открывая мясистое лицо и решительную челюсть. Он походил на медведя из комиксов - очень серьёзного, учёного медведя. За прямоугольными очками, которые он суетливо снял, светились внимательные болотно-зелёные глаза.
Светились в буквальном смысле. Опять зрение выделывает шутки.
Из-под свитера мужчины выглядывал ворот рубашки, похожей на ту, от которой я отказался.
Я прошёл в центр комнаты:
Твердислав — мутант. Таких в клане Факела называют «твердыми», потому что их кожу не пробить даже арбалетной стрелой. Большинство из них эта мутация убивает. Те, кому удается выжить, становятся Патрульными или Охотниками клана. Или дорогими наемниками. Быстрые, почти неуязвимые и обладающие нечеловеческой силой «твердые» — отличные бойцы, способные на равных противостоять даже кио.Но Твердислав — не совсем обычный «твердый». Он — мечтатель. Его мечта — добраться до Кремля. И ради этой мечты он сам, его друг Голова и шам-отшельник Чич готовы на многое.
Зеленое знамя Пророка — на мачте американского авианосца. Скоро восстановленные боевые корабли США двинутся к берегам России. И сокрушат ее ударами баллистических ракет и безумием тысяч фанатиков джихада. Только одно может спасти страну. Упреждающий удар. И возглавит штурмовую бригаду лично Президент России Артур Коваль, Проснувшийся Демон…
Он проснулся и понял, что произошла планетарная катастрофа. Его мира больше нет. Есть мир чужой, где правят банды и колдуны, а чудовищные мутанты охотятся на людей даже при солнечном свете. Его, человека из прошлого, звали Кузнецом, его звали Клинком. Но те, кто верил, что он может изменить судьбу этого страшного мира, называли его Проснувшимся Демоном. Виталий Сертаков Проснувшийся демон.
Середина 22 века от Рождества Христова. Президент новой России Артур Коваль узнает, что возрожденный турецкий халифат готовится напасть па Россию. Спасти его страну может только встречный удар, но надежды на победу вес равно нет, потому что враг намного сильнее. И тогда Артур Коваль, Проснувшийся Демон, отправляется в загадочный китайский храм, укрытый в лабиринтах подземного ракетного комплекса. Здесь, в царстве мутантов и убийственных миражей, Артур должен добыть оружие, которое принесет ему победу.
973 год от Рождества Христова. Но викинг Даг Северянин не знает этих дат.Зато он умеет драться. И не сдается, даже оказавшись в плену у страшных славян.Однако ни благосклонность самого конунга Дании, ни любовь германской аристократки, ни даже его собственный отец не помогут тому, на ком лежит проклятие Клана Топоров.
Ты знаешь, что хранится в старом дедушкином гараже? Школьник Егор Молотков нашел там невероятно тяжелый металлический кубик, который нельзя было ни открыть, ни распилить. Разумеется, кубик оказался не простым, а магическим, открывающим путь в сказочную Страну Механиков. Но за волшебной железякой начинается настоящая охота – на след Егора встают серые охотники-терминаторы, зомбирующие его одноклассников. Чтобы спасти мир от неминуемой катастрофы, ему придется летать на старой «Волге», стрелять в существо со стеклянным черепом и даже – сражаться с динозавром…
Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.
Выросшая в любви и заботе, Катрина не знала, что счастливая жизнь скоро оборвется. Ледяные кольца обовьют её родину и сердце. Страну покроет лёд и пепел. Лишившись всего, она предстаёт как дочь предателей! Освистываемая толпой, подавленная ненавистью чужого народа, она смиряется со своей участью. Но судьба делает кульбит и чудом вырывает её из клетки боли и отчаянья. Потерянная душа цепляется за жизнь, обретая новый смысл, и страдающее сердце наполняется жаждой мести. Пламя, сокрытое в глубине сапфировых глаз, пробудится, и огненные крылья взмоют ввысь, чтобы возродить павшую страну, порабощенный народ и вернуть своё имя!
Прошло два года с тех пор, как Рю потерял приемного отца, и он осмеливается надеяться, что нашел покой. Но клинки ночи живут с мечом, и когда новый вид воинов угрожает Южному Королевству, Рю и Морико попадают в разные края известного мира, чтобы раскрыть тайны, которые никто не трогал сотни лет. Три Королевства охватывает хаос, два клинка ночи должны решить, где их место. Прятаться негде, и тайны, которые они раскроют, смогут изменить мир навеки.
Мрачная и пронзительная история запретной любви и тысячелетнего искупления. Для ценителей произведений Танит Ли.
Роман для поклонников «Цирцеи» Мадлен Миллер, который переосмысливает скандинавскую мифологию и рассказывает современным читателям вечную историю любви, надежды и потерь. История Ангербоды начинается там, где большинство историй о ведьмах заканчивается: на костре. За отказ открыть ему знания о будущем бог Один решает сжечь непокорную ведьму. С трудом выжив, израненная и обессиленная Ангербода скрывается в безлюдных лесах… где встречает легендарного трикстера Локи. Их отношения рождаются с недоверия, но перерастают в любовь.
