Мастер карнавала - [108]

— Да… Сьюзи?

— Это я. Вернее, не совсем, хотя и вы, думаю, на самом деле тоже не Ганс. Давайте посмотрим, как пройдет вечер, а уж потом решим, как быть дальше.

Оливер улыбнулся. Она была еще и умна. И знала, чего хотела. Ему оставалось только надеяться, что она знала, чего хочет он.

Сьюзи отказалась от предложения Оливера поужинать.

— Давайте лучше поедем в какое-нибудь тихое место, — сказала она и лукаво улыбнулась. — Мне кажется, нам обоим хочется того, что не заменит никакая итальянская кухня.

Оливер почувствовал, как учащенно забилось сердце, и ощутил движение в паху.

— Поехали в мой номер в гостинице.

— Нет, — сказала она. — Мы поедем не в вашу гостиницу, а ко мне. Мне там будет спокойнее, и нам не придется волноваться… насчет шума.

Оливер обдумал ее предложение. Ему не нравилась перспектива отправиться в незнакомое место, тем более что свой отель он тщательно выбирал. И ему следовало проявлять особую осторожность. Ведь если что-то пойдет не так, то он может запросто потерять голову, и тогда все выйдет из-под контроля. А он должен быть уверен, что пути отхода хорошо продуманы и подготовлены.

— Вы так считаете? — спросил он. — Мне казалось, что гостиница — это… нейтральная территория.

— Послушайте, Ганс, — сказала Сьюзи, продолжая улыбаться, но в ее голосе звучала решительность. — Мы оба знаем, чего хотим. Мы не такие, как все, в отношении желаний. Вы же понимаете, я хочу, чтобы под рукой у меня было все, что нужно, чтобы не допустить инфекции и все такое. Поверьте, Ганс, это может положить начало чудесным отношениям. Так вы идете или нет?

Какое-то время Оливер испытующе смотрел на нее и, решившись, произнес:

— Хорошо! Поехали…

3

В последнем ведре была ледяная вода. После обливания теплой эффект от нее оказался просто шоком. В результате у Марии перехватило дыхание, и на несколько мгновений она даже лишилась сознания. Когда она пришла в себя, сердце бешено колотилось, а слева под рукой и через всю грудь пульсировала безумная боль. Она слышала, что люди могли умереть от сердечного приступа, если проводили слишком много времени в ледяной купели после продолжительного пребывания в парной. Сейчас ей пришлось пережить похожее ощущение, причем многократно усиленное. Боль начала утихать, но ей стало ясно, что новых и таких резких перепадов температуры сердце наверняка не выдержит. Кроме того, Мария понимала, что последняя процедура лишила ее тело последних остатков тепла. В голове все плыло.

Витренко стоял рядом. Она подняла на него глаза, и на мгновение ей показалось, что он снова обрел прежний облик, а волосы стали светлыми. Потом иллюзия рассеялась, волосы потемнели, черты лица изменились, и только глаза остались прежними. Он присел на корточки и, схватив за короткие крашеные волосы, оттянул ее голову назад, заставляя смотреть на него.

— Как тебе было в другом обличье, Мария? — На новом лице Витренко синие глаза светились холодом. — Совсем новое ощущение, правда? На какое-то время ты превращаешься в совершенно другого человека. Ты считала, что познакомилась с Тарасом Бусленко. Да, он действительно существует. Вернее, существовал. Как и ты, он принимал все слишком близко к сердцу. А это просто бизнес! Но Бусленко оказался слишком энергичным молодым глупцом, патриотом. Он искренне питал слишком много романтических иллюзий относительно будущего Украины. Как и для тебя, найти меня и убить стало его навязчивой идеей. Поэтому все, что я говорил тебе… все это были его слова. Он жил во мне, и, в каком-то смысле, ты действительно была знакома с настоящим Бусленко. Как тебе знакомство с мертвецом? — Витренко разжал пальцы, и голова Марии упала вперед. — Ты ведь тоже хотела меня убить, верно, Мария? Хотела так сильно, что была готова заплатить за это своей жизнью. Но настоящей Марии Клее эта задача оказалась не по зубам, верно? Для этого тебе пришлось перевоплотиться в кого-то другого. А причина в том, что ты настоящая была слишком сломлена и запугана. Но я скажу тебе одну вещь: старая Мария Клее была права. Тебе следовало остаться испуганной.

— Я хочу спать… — с трудом выдавила Мария.

— Хорошо. — Витренко улыбнулся, и неожиданно его голос сделался мягким и дружелюбным. Витренко снова превратился в Бусленко. — Я позволю тебе поспать, Мария. Под одеялами, чтобы было уютно. И не здесь, в холодильнике, а там, где тепло. Я дам тебе выпить чего-нибудь горячего, чтобы согреться перед сном. Коды доступа… тебе нужно всего лишь сообщить их мне или сказать, где они находятся, и я выведу тебя отсюда и дам возможность поспать.

Мария поняла, что перестала дрожать. Ей стало теплее, а сонливость усилилась. Веки налились свинцом, и держать их открытыми было все труднее. Она обманет Витренко… От звонкой пощечины ее глаза распахнулись.

— Мария, не спи! Если ты здесь уснешь, то уже не проснешься. Там, снаружи, ты можешь спать и жить. Скажи мне коды доступа.

— Я не помню… — Глаза Марии снова стали закрываться. Витренко начал что-то кричать, и Мария сквозь окутавшую голову пелену решила, что он ругается на украинском. Она почувствовала удар ботинком по ребрам, но боли не ощутила: слишком хотела спать, а мысли уже витали далеко от тела.