Мастер дымных колец - [2]

— Так дорого? — удивилась Марта.

— Да, с сегодняшнего дня повышенный тариф, — ответил кассир.

— Это в честь чего? — по-мужски вступил Шалопут.

— Сюрприз, — кассир цокнул языком. — Проходите, проходите, не пожалеете.

Внутри они купили эскимо и пачку печенья для кенгуру. Путь к зебрам и кенгуру пролегал мимо вольеров с крупными хищными животными. Марта разыгралась как девчонка. Она подбегала то к одной, то к другой клетке, корчила рожи, дергала за рукав Шалопута, кривляясь, представляла обитателям клеток своего несравненного ухажера.

— Эй, вы, саблезубые, добрый день, хищнички. Познакомьтесь, это Шалопут, мой самый любимый зверь. Ну, что ты смущаешься, подай дяде ручку. Ну!

В ответ из клеток раздавалось злобное рычание — дикая природа даже в культурных условиях не желала входить в контакт. Марта не расстраивалась, она перегибалась через заградительный парапет, посылала отчаянные воздушные поцелуи и всякие хорошие слова о преданности и дружбе. Ее спутник искренне радовался этим бесшабашным шалостям. Ему стало на душе хорошо. Оттого, что было хорошо ей. Он давно уже не видел Марту такой счастливой и потому расслабился сам. Уткнувшись сочувствующим взглядом в желтые эмигрантские глаза пантеры, успокаивал:

— Ну что, старушка, скучно тебе тут в четырех стенах? Домой, наверно, тянет, на родину? А где ж твоя родина, голубушка, за границей, наверно? Ну ничего, не расстраивайся, не теряй надежду…

В этот самый момент раздался загробный крик. Шалопут оглянулся. У соседнего вольера, схватившись рукой за металлический поручень, страшно кричала Марта. Она кричала и, словно прикованная, глядела в одну пугающую ее точку. Шалопут подбежал к спутнице, обнял и оглянулся на зарешеченную стену. Оттуда, из-за частокола прутьев на них глядел человек. «Служитель, наверное», — мелькнуло в мозгу Шалопута.

— Что ты, Марта, милая, успокойся. Чего ты испугалась?

Но Марта не успокоилась. Она рванулась из объятий Шалопута. Тот прижал ее к себе еще крепче.

— Пусти, — взмолилась она. — Дурак, это мой муж!

— Он у тебя тигром работает? — не сознавая всей серьезности момента, спросил Шалопут.

Марта с чувством посмотрела в глаза ухажера. Ей было не до шуток.

— Марта, что ты здесь делаешь? — упавшим голосом спросил человек из клетки. Воцарилось неловкое молчание.

Тем временем на истошный крик начали собираться посетители зоопарка. Они полукругом обступили пространство перед вольером с необычным экспонатом.

— Что произошло? — спросил пожилой мужчина из толпы.

— Дядька в клетке сидит, — крикнул мальчик, тыча на бедного мужа измазанным в фиолетовых чернилах пальцем.

— Эй, ты как туда попал? — послышалось из задних рядов.

— Да это, наверно, служитель.

— В галстуке, — съязвил кто-то.

— Может, фельдшер? — не унимались из заднего ряда.

— Ишь, зверем смотрит, — зашипела старушка.

— Дайте ему поесть, поди, некормленный с утра, — посочувствовала чья-то добрая душа. Толпа засмеялась. Кто-то полез вперед, протягивая небольшой ломоть городской булки. Но тут появился дежурный милиционер.

— Прекратить, — сержант остановил настырного гражданина, который уже собирался втиснуть между прутьев булку. — Товарищ, что вы там делаете?

— Не знаю, — честно ответили из клетки.

— Освободите сейчас же клетку.

— Я не могу.

Разговаривая с милиционером, мужчина глядел мимо него.

— Черт знает что, — не выдержал сержант. — Товарищи, расходитесь. Ничего страшного не происходит. Сейчас разберемся. — Он перелез через ограду и на расстоянии вытянутой руки от клетки остановился. — Хулиганите?

— Бездна, — процедил зарешетчатый.

— Ну-ка, дыхните, — приказал милиционер и придвинулся ближе к чугунным прутьям.

Марта, зная крутой характер своего мужа, с криком «Караулов!» сорвалась с места, ловко перебралась через парапет. Из клетки послышался скрежет и какое-то урчание. Толпа ахнула. Караулов побледнел, разжал побелевшие от напряжения пальцы, до этого сцепившееся на изъеденных чьими-то зубами прутьях, и рванулся в дальний угол клетки, где было что-то вроде собачьей конуры, но только неестественно увеличенных размеров. Выход из конуры на три четверти прикрывался огромным черным дипломатом, в наружную стенку которого упиралось засохшее сосновое бревно. Из оставшейся незакрытой части выхода выглядывала мохнатая лапа, отчаянно скребущая по блестящей поверхности несгораемого чемодана. Возмутитель порядка в три прыжка оказался у будки, всей тяжестью навалился на бревно, и во-время: оно уже вот-вот должно было соскользнуть под напором разъяренного хищника.

Сержант, чувствуя, что сейчас не время для допроса, заметался перед оградой, не зная, что предпринять. На помощь пришел человек из толпы. Гражданин в вельветовом костюме устремился вокруг барака с вольерами туда, где по его представлениям располагались подсобные помещения. Там в одной из комнат, на разделочном столе, в перемазанном всякими нечистотами халате возлегал длинный худощавый мужик с испитым лицом. Уборщик хищных вольеров был мертвецки пьян. Убедившись, что привести уборщика в мало-мальски сознательное состояние невозможно, Шалопут отыскал у того в кармане ключи и побежал по узкому коридору.