Мастер артефактов - [123]

– Конечно, брат Рив. – Ханикат постучал себя по острому подбородку. – Думаешь, брат Лескал потребует его к себе?

– Не потребует. Никто из мальчиков не является щитоносцем, одна надежда на Аннева. Но сейчас он хочет повидаться со Шраоном. – Рив кивнул Тиму и Мисти. – Спасибо, что поработали с Анневом. У вас будет возможность возобновить ваши испытания завтра, я уверен.

Брат Маккланахан и его рыжеволосая супруга поклонились, и, когда Аннев направился к двери, ни один из них не взглянул в его сторону.

Глава 37

Шраона перенесли в противоположное крыло Анклава, в комнату с видом на северную часть города и раскинувшиеся за городской стеной земли. По словам Рива, кузнец жил здесь еще в те времена, когда только начинал свой путь послушничества.

– Когда он пришел сюда, ему было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас. Он был по горло сыт Иннистиулом и работорговлей и жаждал нового – новой жизни, новой веры. – Рив вздохнул. – Теперь Шраон взрослый мужчина, и мы, наверное, выглядим ровесниками, но я по-прежнему вижу перед собой того любознательного иннистиульского мальчишку.

Поднявшись на последний этаж, они оказались в длинном коридоре, где находились комнаты послушников. Анневу вдруг стало страшно, что двери сейчас отворятся и навстречу ему выбегут счастливые Терин и Титус. Но он тут же одернул себя – ребята до сих пор внизу занимаются с дионахами – и облегченно выдохнул. Ну почему ему так паршиво? Он ведь искренне рад за друзей: наконец-то, после долгих лет, проведенных в Академии, где ни одному из них не удавалось особо отличиться, к ним относятся как к равным – да что там, здесь ими восхищаются, называют их гениями… Вот только Аннев не привык плестись в хвосте. Неизменный лидер их троицы, теперь он впервые в жизни чувствовал себя на фоне друзей бездарем и ничтожеством. И как вышло, что мир в один миг перевернулся с ног на голову?

«Ну и пусть, – сказал себе Аннев. – Я здесь не для того, чтобы учиться. Главное, чтобы дионахи вылечили Шраона и помогли мне избавиться от этой чертовой ручищи, а потом я уйду».

А что делать с друзьями? Оставить их здесь или забрать с собой в Банок и передать на руки Брайану? Этого Аннев еще не придумал. Кажется, здесь, в Квири, они и правда нашли свое место, но совсем скоро орден вовлечет их в свои бесконечные интриги, а это весьма пугающая перспектива – сколько братьев за последние годы сгинуло без вести!

«Их будущее – не моя проблема», – напомнил себе Аннев. Это не Шаенбалу, а они больше не дети под присмотром мастеров и древних. И если Терин с Титусом желают вступить в орден – это их право. Решать за них и навязывать им свою волю Аннев не станет – он не собирается быть таким, как Содар или эти дионахи Тобар.

Рив толкнул дверь, ведущую в комнату Шраона, и первым Анневу бросился в глаза проем в стене, когда-то, несомненно, служивший амбразурой. Вероятно, в прошлом здание Анклава представляло собой крепость, а возможно, даже полноценный замок. Теперь же, казалось, никто в городе не помнил о его существовании, даром что стояло оно у всех на виду, да еще в двух шагах от Святого престола.

Рив распахнул дверь до конца, и Аннев увидел кровать и лежащего на ней смуглого мужчину, лицо которого блестело от пота.

– Аннев, – прохрипел Шраон, с трудом приподнимаясь и усаживаясь, – как же я тебе рад, мальчик.

Юноша бросился к кузнецу и так крепко его обнял, что тот застонал.

– Прости, – смутился Аннев.

– Ничего-ничего, – сказал Шраон и закашлялся. – Главное, плечо не теребить. Ну и острые зубища у этого кеокумова ублюдка. Не удивлюсь, если он оставил у меня в мясе парочку-другую.

На несколько секунд повисла неловкая тишина, которую нарушил Рив:

– Я пойду, а вы поговорите. Но только недолго. Шраону нужен отдых, а тебя, Аннев, ждет дионах Лескал.

С этими словами он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

– Как там ребята? – тут же спросил кузнец. – Я пытался разузнать, пока меня латали, да только из этих братьев и слова не вытянешь.

– Они в порядке. Терина, правда, Кранак ранил. Фин остался в Лукуре, а Титус с Терином здесь, занимаются с дионахами.

Шраон поморщился:

– Этот паршивец Элар мне никогда не нравился. Я, когда увидел его на площади, так и подумал: этот хмырь замыслил какую-то пакость. А как там наш предвещатель-альбинос?

– Цзянь Никлосс, – тихо произнес Аннев.

Ему стало невыносимо стыдно: он ведь уже успел позабыть о Цзяне и о жертве, которую тот принес, чтобы спасти четверых почти незнакомых ему мальчишек. Аннев почувствовал себя предателем.

– Он… его больше нет.

– Вот как.

Анневу вдруг захотелось рассказать кузнецу о том, как все произошло: как он пытался вытащить Терина с Титусом и едва не сжег дотла Пепельный квартал, но тут появился Цзянь и ценой собственной жизни спас всех – включая Шраона с Ривом… Но он не сказал ни слова, решив, что так будет лучше – лишние потрясения Шраону сейчас ни к чему.

– Прости, парень, – вздохнул кузнец. – Если бы эта тварь не свалила меня с ног… если бы я хоть на миг оказался быстрее… – Он поднял искалеченную руку. – Я вас всех подвел.

– Не говори так, – возразил Аннев. – Если бы не ты, мы бы и близко к Лукуре не подобрались: это благодаря тебе нас не обокрали, не убили и не увели силой на какую-нибудь войну.