Масть пиковая - [8]
- Прямо детектив какой-то с похищением, переодеванием, – мрачно пошутил Хашимов, направляясь к двери, но возражать не стал.
– Еще какой детектив, дорогой Салим, двухсерийный, и кража со взломом будет, – достал помощника голос уже в тамбуре. Шеф пребывал в отличном настроении, а это придало уверенности его однокашнику.
Как только помощник покинул кабинет, Сенатор достал из недр старинного двухтумбового стола початую бутылку коньяка, плеснул себе на дно пузатого бокала, затем, помедлив, повторил еще раз. Нет, прокурор нервничал, да еще как, рука так дрожала, что он чуть не опрокинул тонкостенный хрустальный бокал – баккара.
Спрятав бутылку с глаз, он достал папку с материалом на капитана ОБХСС Кудратова и принялся ее изучать. До сих пор у него не выпадало времени детально ознакомиться с бумагами, но чувствовал, что придется замять дело, уж слишком высокие люди ходатайствовали за него, в таком случае и не разживешься, вдруг потом шантажировать станет, с обэхаэсниками надо быть осторожным, там народ собрался тертый, за каждым кто-то стоит, страхует, туда за красивые глаза и способности не особенно берут. Чем больше он вникал в обстоятельства, тем сильнее раздражался, то и дело у него невольно вырывалось вслух: подлец, негодяй, законченная сволочь, сущий разбойник! Сказав довольно-таки громко: «Нет, таким людям не место в органах!» – прокурор вновь полез в стол за бутылкой, наглость капитана вывела его из себя.
Если бы Миршаб мог видеть и слышать сейчас своего разгневанного шефа, наверное, еще раз от души посмеялся бы, тем более мотаясь по катранам и подыскивая по его приказу подходящих карманников, кстати, в воровской иерархии стоящих на самой высокой ступени элиты, так сказать, блатного мира.
Время, отведенное помощнику, истекало, как вдруг в дверь раздался робкий стук, и на пороге появился щеголеватый капитан. Видимо, он редко чувствовал себя виноватым и никогда не каялся, прокурор почувствовал это, хотя тот, согнувшись, с печальным лицом затравленно прошептал:
– Я капитан Кудратов, вызывали?
«Из молодых, да ранний, ну и поколеньице растет, не приведи господь», – первое, что успел подумать прокурор.
– Как же ты дошел до такой подлой жизни? – рявкнул хозяин кабинета в искреннем гневе и хлопнул об стол папкой с делом капитана так, что из нее разлетелись бумаги: заявления, жалобы, акты, экспертизы, одна спланировала к ногам Кудратова. Прокурор был человек эмоциональный, увлекающийся, с артистической натурой, он на самом деле забыл, для чего пригласил этого щеголя, уж слишком потрясли его деяния хваткого обэхаэсника, ведь работал-то в органах без году неделя.
Кудратов поднял бумажку, она оказалась коллективной жалобой на него из продмага, он догадывался, о чем там речь, помнил и суммы, не знал одного, написали ли о том, что он склонял к сожительству молоденьких продавщиц. Из-за них он и взял под микроскоп работу гастронома, дышать не давал, слишком уж аппетитные девочки бегали в каждом отделе. С первого дня работы в органах капитан сделал для себя открытие: какие же дураки директора торговых точек, что приглашают на работу пригожих женщин и смазливых девчонок, половина неприятностей магазина как раз из-за них. Но сейчас вряд ли мог он ясно представить хоть одно миловидное личико в кокетливой белой пилоточке фирменного магазина.
Он протянул дрожащими руками прокурору жалобу на самого себя, пытаясь не встретиться при этом глазами, взгляд Акрамходжаева не сулил ничего хорошего.
– Ну, отвечай, расскажи о трудной жизни, голодных детях и маленькой зарплате, я включил диктофон.
Прокурор хотел добавить, что ж ты, мерзавец, так круто обложил торговлю, как дальше деловым людям жить, если им на одного тебя воровать приходится, да и кто ты, сопляк, чтобы хапать за всех в районе, и повыше тебя начальники есть, место свое знать надо. Но он этого не сказал, ушлый капитан принял бы это как команду поделиться награбленным, нет, с ним следовало действовать тоньше, деликатнее. Сенатор вычислил, на какую сумму тот успел нафаршироваться, и четко знал, сколько попавшийся должен отстегнуть ему. Но следовало делать пока все по букве закона, сохраняя лицо власти, а там подготовь почву – и деньги приплывут сами собой, без усилий, а главное, без принуждения, искусство получения взяток – тонкая штука, и прокурор владел им гораздо лучше, чем уголовным кодексом и правом вообще. Хозяин кабинета, принуждая капитана к разговору, придвинул диктофон, и тот вдруг выпалил:
– Я больше не буду, я молодой, исправлюсь…
