Масса Причера - [32]

«Тот, кого ты называешь Серым, был моим экзаменатором, — сообщил Чаз. — Его зовут Александр Вака. Он согласился провести еще один тест, дав мне тем самым возможность попасть на Массу Причера».

Эйлин помедлила с ответом.

«Чаз? Ты ничего не путаешь? Этого не может быть...»

«Тем не менее это факт, — мрачно заметил Чаз. — И как это вяжется с отсутствием у меня, как ты утверждаешь, особого дара?»

«Чаз! — Голос Эйлин на мгновение смолк. — Как мне убедить тебя? Я боюсь за тебя. Ты должен действовать предельно осторожно. Лучше взглянуть правде в глаза — никакого особого дара у тебя нет. Если бы я... если бы я относилась к тебе как-то иначе, то не задумываясь подчинила бы себе».

«Премного благодарен», — огрызнулся Чаз.

«Но ты должен об этом знать! Твой дар здесь ни при чем. Чаз, я хочу, чтобы ты остался жив. Я уверена, того же хочет и Цитадель, но только если ты докажешь, что не станешь действовать им во вред. Вот почему они не трогают тебя. Ты еще можешь оказаться полезен для них. Обстоятельства складываются против тебя. Как ты этого не понимаешь?»

«Ну почему же, — ответил Чаз, ему вдруг вспомнилось детство: бесконечная вереница школ, теткин дом, который даже при жизни дяди был для него “домом тети”. — Я вполне могу это понять. Хорошо, если у меня нет особого дара, то ответь, что способно помочь мне?»

«Для меня ты самый необыкновенный из всех, кого я знала, но факты упрямая вещь. Ты одарен, но есть и более одаренные люди — особенно на Массе Причера. Ты умен, но есть и умнее тебя. То, чем обладаешь ты, в избытке имеется и у других. Но это только одна сторона проблемы. Есть и другая сторона — ты уникален. О, конечно, каждый из нас уникален и неповторим, но мало кто действует, исходя из своей уникальности. Никто не марширует на звук собственных тамтамов, готовый восстать против целой Вселенной, если той вдруг не понравятся твои действия».

«Кажется, я не совсем понимаю тебя».

«Ты считаешь себя частицей единого целого. Вот этим ты и опасен для Цитадели, особенно когда дело касается Массы Причера. Ведь она субъективна, и любой, кто научится работать с ней, может использовать ее в своих целях. Но ты обладаешь особым взглядом на вещи. Кроме того, ты удивительно настойчив — ты стремишься во что бы то ни стало повернуть события в нужное тебе русло».

«Настойчив? С чего ты взяла?»

«Помнишь, тогда на вечеринке я целых четыре часа сидела и слушала тебя? И ты мне рассказывал обо всем, что тебя волнует...»

Голос Эйлин оборвался и затих. В шлеме Чаза зазвучал сигнал вызова основной волны. Он с досадой включил наушники.

— Сант? Чаз Сант? — прозвучал голос Лебделла Марти. — Вы слышите меня? Что с вами?

— Со мной все в порядке, — отозвался Чаз.

— Вам было сказано настроиться на основную волну, но вы не сделали этого. Этрия только что пыталась связаться с вами. Вы уверены, что хорошо себя чувствуете?

Чаз ухмыльнулся.

— В первый момент после ухода Этрии мне стало немного не по себе, — ответил он. — Но потом все прошло. У меня хорошие новости. Мне удалось войти в контакт с Массой, и я готов приступить к работе.

На том конце долго молчали. Наконец Марти заговорил:

— Лучше спускайтесь вниз. Да, так будет лучше. И не притрагивайтесь к Массе. Я вас жду.

— Как скажете, — ответил Чаз. Он отключил связь и позвал: «Эйлин?» Но ответа не последовало. Контакт был утерян. Однако теперь это не имело значения. Чаз был уверен, что в любой момент сможет восстановить его.

Он спустился в шлюз, снял скафандр и поспешил к Марти. В кабинете директора находились также Этрия и Джай. Марти явно пребывал в дурном настроении, он долго выпытывал у Чаза о его ощущениях после ухода Этрии. Чаз, привыкший к подобного рода допросам лет с десяти, спокойно повторял, что вначале почувствовал легкую дурноту, но потом все исчезло и он вошел в контакт с Массой. Он предельно точно описал свой образ восприятия Массы, но ни словом не обмолвился о разговоре с Эйлин.

Все шло как и положено при классическом ведении допроса. Не обнаружив в рассказе Чаза изъянов, Марти впал в мрачное молчание и долго сидел, постукивая пальцами по столу.

— Вообще-то, — промолвил он наконец, — относительно контакта с Массой мы можем полагаться лишь на ваше слово. И потом, это могло быть галлюцинацией — как в тот раз, когда вы впервые поднялись наверх с Джаем. Как вы считаете, Джай?

— Вполне возможно, — ответил тот. Чазу показалось, что заместитель директора чувствует себя не в своей тарелке.

— Если так, то у вас уже дважды возникали галлюцинации, и мы не вправе выпускать вас на Массу, — поскольку ваша жизнь подвергается опасности...

— Минуточку, — перебил его Чаз. Марти замолчал и уставился на него.

— Разумеется, здесь распоряжаетесь вы, — мрачно заговорил Чаз, — но разве у вас принято отстранять человека от работы только в связи с тем, что вы заподозрили, будто он подвержен галлюцинациям? Даже если сам человек убежден, что он вошел в контакт с Массой. Как вы поступаете в таких случаях? Верите ему на слово или же ставите клеймо? Может, мне поспрашивать у других, чтобы разобраться в этом вопросе — на тот случай, если вы вдруг забыли?