Маска - [13]

Раймунд махнул рукой.

— Тихо! — прошипел он.

Не говоря больше ни слова, он схватил Мелисанду за руку и потащил за собой.

Теперь и она услышала топот копыт и стук: всадники прорубали себе путь сквозь заросли. Они приближались с той стороны, где лес был не таким густым.

Мелисанда бежала рядом с Раймундом, словно ласка. В какой-то момент она попыталась вырваться, но Магнус крепко держал ее за руку.

— Не глупите! Знаете ли, не очень-то хочется, чтобы из-за вас мне перерезали глотку, — прошептал он, когда они остановились, чтобы отдышаться и прислушаться.

Мелисанда пристыженно опустила голову. Она вспотела, пот ручьем тек по ее спине. Топот затих. Может быть, преследователи сейчас тоже прислушиваются. Наверное, они уже догнали их и устроили засаду, чтобы поймать свою добычу.

— Это не дело для такого человека, как я, — простонал Раймунд Магнус. — Ну да ничего не поделаешь. Нам нужно бежать дальше. Мы почти на месте.

— Куда мы направляемся?

— Туда, где де Брюсу никогда нас не найти. Разве что он сам дьявол. А теперь пойдемте.

Он перешел на легкий бег, но двигаться в таких густых зарослях было нелегко. Временами приходилось опускаться на четвереньки, чтобы проползти под упавшим деревом: недавно тут бушевала гроза, землю завалило ветками и деревьями, скошенными сильным ветром, точно сухие травинки. Да, продвигаться было трудно, но Мелисанда понимала, что преследователям хотя бы пришлось оставить лошадей. И все же они слышали, как люди де Брюса упорно идут по их следу.

У Мелисанды горели легкие, кололо в боку, точно ее ранила стрела, но Раймунд неумолимо тянул ее дальше.

Лес стал реже, и мягкая почва сменилась камнями. Тут беглецы уже не оставляли следов. Мелисанда взглянула вперед.

Нет, это невозможно! Они зашли в тупик! Слева и справа возвышались скалы, а в конце долины путь преграждала каменная стена. Из этой ловушки не выбраться, а охотники вот-вот настигнут их и расстреляют из арбалетов, точно крольчат. Что…

Но прежде чем Мелисанда успела додумать эту мысль до конца, Раймунд потянул ее в сторону, схватился за один из валунов, и тот словно по волшебству откатился в сторону, открыв проем.

Еще миг — и они очутились в темном коридоре. Раймунд поставил камень на место, и теперь Мелисанда поняла, что волшебство тут ни при чем. Снаружи этот валун казался непоколебимой твердыней, но на самом деле был круглым, как колесо, и легко двигался в выбитом в земле желобке. Приложив немного усилий, его можно было откатить в сторону и протиснуться в пещеру. Послышался звук, похожий на скрежет задвигающегося засова, и Раймунд с облегчением вздохнул.

— Вот теперь мы можем немного отдохнуть.

Мелисанда ничего не видела. Все звуки внешнего мира исчезли.

Девочка медленно опустилась на землю и устроилась на каком-то уступе. Она слышала, как тяжело дышит Раймунд.

— Здесь мы в безопасности. Никто, кроме меня, а теперь и вас, не знает об этой пещере. Когда-то мой отец показал ее мне, а ему — его отец. Это наше укрытие. До сегодняшнего дня я им ни разу не пользовался. Но я часто прихожу сюда и забочусь о том, чтобы все было наготове. Сейчас я немного передохну и покину вас — мне нужно возвращаться в город. Кое-кто нуждается в моих услугах.

В темноте послышался стук огнива, во все стороны полетели искры, и в следующий миг вспыхнуло пламя. Загоревшийся факел осветил грубые черты палача.

— Вам нужно казнить кого-то?

Раймунд тихо засмеялся, но выражение его глаз не изменилось.

— Нет. Напротив. Если на то будет воля Божья, я спасу одному человеку жизнь. — Он сунул руку под накидку и вытащил пучок травы. — Видите?

Мелисанда кивнула. Сейчас она различала все вокруг, хотя цвета были немного приглушенными, с каким-то серым оттенком.

— Это листья мать-и-мачехи и тысячелистника. Я отправился собирать их в лес. Собственно, мне еще нужен тимьян. А он растет на поляне, где… — Мужчина прикусил нижнюю губу. — Вы знаете, чем хороши эти растения?

Мелисанда покачала головой.

— Ими можно снять нагноение. Мастер Генрих, пивовар, колол дрова и поранил ногу топором. Если я не помогу ему, он умрет или потеряет ногу.

— Вы… — Мелисанда нахмурилась. — Вы лечите людей? Как мастер-медикус?[5] Вам это разрешено?

— Мне плевать на то, разрешено мне это или нет. Мастер Генрих умолял меня помочь. А лекарь, выхаживавший его, просто взял деньги и ничем не помог. Нога загноилась еще больше. Этот врачеватель заявил, что рана должна гноиться. Какая глупость! Гной — сок преисподней, и если не побороть его, то увидишь дьявола быстрее, чем прочитаешь «Отче наш».

Мелисанда перекрестилась. А потом, задрав подбородок, решительно произнесла:

— Неужели вы полагаете, что я останусь здесь? В одиночестве? В этой дыре? Я требую, чтобы вы незамедлительно отвели меня в ратушу Эсслингена к представителям городского совета, чтобы я могла выдвинуть обвинение против графа де Брюса. Он убил мою семью.

— Вы говорите как взрослая, это удивительно для вашего возраста. Но выдвинуть обвинение против де Брюса… Как вы собираетесь это сделать? У вас нет ни свидетелей, ни доказательств — ничего, что помогло бы вам обосновать обвинения. Жители Эсслингена посчитают, что на вашу семью напали разбойники, раубриттеры, которых тут так много. Вот и все.