Маска леопарда - [23]

— Придержите человека-леопарда. Я должен кое-что подготовить.

Они продолжали путь по мрачному коридору. Вскоре открылось просторное помещение. Здесь не было ничего, кроме поддерживавших свод колонн. И за исключением нескольких вещей в дальнем конце зала, наводивших трепет на всех живых.

Там находились дыба, огромная жаровня, резервуар с водой, ворот, служивший для подвешивания людей вниз головой, плети, «железная дева»[2] и многие другие орудия пыток. Они стояли, словно на выставке. Рядом застыли трое прикованных невольников, ожидавших своей участи. Их лица не выражали ровным счетом ничего: ни страха, ни надежды.

Черный Граф глядел на все это с гордостью. А Гуин смотрел на устрашающие орудия совершенно равнодушно. Его не выводил из равновесия даже стоявший в воздухе запах запекшейся крови. В глубине души он радовался, что сегодня ему вряд ли придется вплотную соприкоснуться с игрушками Ванона.

Граф приблизился к дальней стене, остановился возле каменного лица и нажал на него. Стена раздвинулась, открывая проход в другое пустынное помещение.

Там не было пыточных инструментов, но нашлось кое-что более ужасное. За толстыми стальными прутьями клетки бесилось огромное животное, яростно сверкавшее глазами.

— Это серая обезьяна-гигант из Габула! — объявил командир почти что шепотом и украдкой сделал защитный знак Дзаноса.

Если бы Гуин не потерял память, он понял бы, насколько опасны серые габульские обезьяны. Они могли разорвать человека на клочки своими огромными лапами или искромсать клыками. Поговаривали, что их жилища сложены из человеческих голов. Как и все порождения Доала, эти звери были людоедами, причем любили потешиться с жертвой прежде, чем убить ее.

Но благодаря своему несчастью Гуин сохранял невозмутимость. Перед ним было всего лишь животное, хотя и довольно крупное. Даже если он все-таки испугался, маска леопарда скрывала это от зрителей. Некоторые воины сделали знаки Дзаноса, а остальные с нетерпением ожидали начала поединка и насмехались над своими трусливыми товарищами. Кто-то плюнул на пол.

Черный Граф, похоже, был доволен реакцией своего пленника.

— Пройди туда, узник, — указал он на узкую лестницу, ведущую вниз, к клетке.

Гуин медленно огляделся по сторонам, размышляя, то ли подчиниться, то ли сразиться с двадцатью воинами. Граф отступил назад, а стражники стали подталкивать пленника копьями. Он повел своими широкими плечами, уворачиваясь от острых наконечников, потом стал спускаться по ступеням.

Как только Гуин спустился, граф снова надавил на определенный камень, и лестница убралась в стену, отрезав путь к отступлению. Затем нажал на другой камень, и перед ним выросло небольшое ограждение, создавая что-то вроде трибуны.

— Узник, я собираюсь открыть клетку через несколько мгновений, — объявил Ванон, устанавливая перед собой песочные часы. — Если продержишься до тех пор, пока песок пересыплется трижды, я брошу тебе короткий меч. Если продержишься, пока песок пересыплется еще дважды, брошу длинный. Я — великий повелитель, и мне нужен сильный боец. А теперь вот что: если одолеешь серую обезьяну голыми руками, я заплачу столько серебра, сколько ты весишь. Ну так покажи мне, как ты умеешь сражаться, человек-леопард!

Он нажал еще один потайной рычаг, и стенка клетки начала медленно подниматься.

Обезьяна сперва замешкалась, не веря в свою свободу. Потом взревела и заметила противника. Ее глаза вспыхнули яростью.

Тяжело дыша, тварь двинулась к Гуину. Он знал, что отступать некуда. Придется сражаться.

Глава третья День племен Сем

1

Серая габульская обезьяна казалась порождением ночного кошмара. Ее голова была лысой, а туловище покрывала свалявшаяся шерсть. Руки доставали до пола, глаза сверкали. Она оказалась на целую голову выше Гуина, и тот смотрел снизу вверх.

Он стоял и ждал нападения, скрестивши руки на груди, и казался таким же беззаботным, как гость на званом ужине. Гигантская тварь кинулась к нему — и вдруг остановилась. Почему она не двигалась? Почему не бросалась так же, как на предыдущие жертвы? Обезьяна стояла, сверля его глазами, полными ярости, колотила руками по груди и ревела.

Гуин тоже стоял неподвижно. Его глаза сузились и загорелись желтым огнем. Мысли воина в этот момент не отличались от мыслей благородного существа, маску которого он носил. Дыхание обезьяны обжигало его.

И вдруг она сорвалась с места.

Без всякого предупреждения тварь взмахнула своей длинной, мощной рукой. Если бы она застала его врасплох, все было бы кончено. Но воин ждал нападения. Он успел увернуться и отскочил в сторону.

Обезьяна яростно взревела, схватив лишь воздух на том месте, где только что стоял Гуин. Тогда она попыталась обхватить и сдавить его грудь. Но Гуин снова увернулся и ударил тварь по шее. Обезьяна повалилась, стукнувшись головой о камень с глухим звуком.

По толпе зрителей пробежал ропот. Однако обезьяна поднялась как ни в чем не бывало и протянула руки к маске леопарда. Но едва это случилось, Гуин скользнул в сторону и оказался позади. Вскочил ей на спину и попытался сломать шею. На руках так и ходили мускулы, однако он все же не смог удержаться. Тварь почти сразу же сбросила его наземь.