Машина времени шутит - [26]

— Честер, а ты не думал о работе, которой ты мог бы заняться?

— Какая работа? Я хочу только поскорее убраться отсюда. Трижды под покровом ночи я пытался подползти к моему ковру, но этот парень Деван…

— Чему ты обучался. Честер?

— Ну, — сказал Честер в раздумье, — я… э-э— э… у меня была степень бакалавра искусств.

— Ты хочешь — сказать, что можешь рисовать или что-нибудь в этом роде?

— Ничего подобного. Я специализировался в области управления бизнесом.

— Не помню, что я что-либо об этом слышала. Это что — игра, требующая умения и навыков, или она основана на случайности?

— И то и другое, — Честер терпеливо улыбнулся. — В колледже нас учили, как управлять большими предпринимательскими корпорациями.

— Понятно. По окончании учебы ты занялся практическим управлением одной из таких организаций, так?

— Да так. Забавно, но мне не удалось найти кого-либо из крупных промышленников, которые бы ждали зеленого выпускника, чтобы тот рассказал им, как нужно управляться с их делом.

— Может, нам стоит предпринять что-либо другое? Как насчет рисования?

— Однажды я сделал рисунок, — ответил нерешительно Честер. — Там была схема с номерами и маленькие, тоже пронумерованные, тюбики с краской. Все, что нужно было сделать, это нанести на бумагу цвета в соответствии со схемой.

— Не уверена, что здесь у нас существует потребность в таком искусстве.

— Не надо говорить так пренебрежительно. Президент Эйзенхауэр…

— А что, если заняться каким-нибудь ремеслом или рукоделием? Здесь мы очень ценим ручную работу. Честер.

— О, этим я много занимался. Сделал, например, в прошлом месяце пластикового долгоносика. Из более чем двух сотен составных частей.

— Ты изготовил эти части из пластика?

— Нет. Я купил их готовыми, но…

— А как относительно спорта? — предложила Дарина. Честер вспыхнул:

— Да, конечно, в колледже я был большим любителем спортивных игр. Не пропустил ни одной за все четыре года.

— Великолепно! — Дарина казалось, заинтересовалась. — Мы будем рады познакомиться с правилами неизвестных нам атлетических соревнований, в которых ты большой специалист.

— Дело в том, что, по правде, сам я не участвовал в них. Но я всегда был на трибуне и болел. Я даже знаю некоторые правила.

— Ты сам не участвовал в игре?

— Нет, я был в команде запасных студенческого братства.

— А как она играет? — спросила Дарина, зардевшись. Честер объяснил. Последовала неловкая тишина.

— Честер, а ты когда-нибудь занимался общественно-полезным трудом? — спросила Дарина.

— Дело в том, что одно лето я работал на фабрике. Я был контролером-многоточечником станков. В мои задачи входило под держание станков-автоматов в рабочем состоянии.

— Для этого требовались специальные навыки?

— Если что-нибудь случалось с телевизионным многоточечны контрольным прибором, который в действительности осуществляя контроль, я был всегда на месте, чтобы посмотреть, включился ли резервный многоточечный контроль.

— Другими словами, ты подключал резервное оборудование в экстренных случаях?

— Нет, оно включалось автоматически. Но уверяю тебя, они там на фабрике, воспринимали мои функции как очень важные.

— А хобби у тебя есть, Честер?

— О да-да, конечно, у меня была коллекция марок.

— Гммм. Может быть, что-нибудь немного поактивнее?

— Когда был маленьким, строил модель самолета. Но, само собой, бросил это, когда мне стукнуло двенадцать.

— Почему?

— Ну, отдавало каким-то мальчишеством. Другие мои ровесники к тому времени уже учились играть в гольф… — Честер прервался, так как седой старик занял столик неподалеку. — Черт, вон тот старый идиот, из— за которого вся каша заварилась.

Он встал и направился к дальнему столику:

— Послушайте, мистер Норго, как долго будет продолжаться эта нелепость? Я здесь почти уже месяц, но ни на йоту не приблизился к своему ковру. Мне кажется, что вы не понимаете…

— Спокойно, Честер, — сказал Норго, подзывая официантку, обернутую в нечто, что напоминало мокрый носовой платок. — Не понимаете вы, а не я. Идут важные работы; все же, что требуется от вас, — это всячески развлекаться.

— Я не в том настроении, чтобы развлекаться! Норго задумчиво покачал головой:

— Может быть, вы хотите принять участие в эксперименте?

— Что за эксперимент — вивисекция? Норго мгновение подумал:

— Не думаю, что в этом есть необходимость. Норго крутанулся в кресле.

— Честер, вы знаете, каков наш главный природный ресурс?

— Какое это имеет отношение к моим проблемам?

— Знаете ли вы, как часто рождается действительно выдающийся интеллект?

— Не очень часто. Послушайте, я…

— Статистика такова: один на четыре миллиона пятьсот тридцать три тысячи двести четыре. Если исходить из количества населения Земли на сегодняшний день, а это составляет полмиллиарда, по законам вероятности среди нас должно быть только около сотни таких высокоодаренных персон. А знаете вы, какой процент этих гениев попадает в условия, способствующие полному раскрытию их потенциальных способностей?

— Могу лишь догадываться…

— Даже процента не наберется, — печально сказал Норго. — При самом счастливом стечении обстоятельств — один человек.

— Очень интересно. Но вернемся к…

— Если бы мы могли, — настойчиво продолжал Норго, — позволить неограниченный рост популяции, ситуация, как считают, значительно улучшилась бы. При десятикратном увеличении общей массы населения, число выдающихся мозгов достигло бы тысячи, так вы говорите?