Машина снов - [10]

Лицо Пэй Пэй, непривычно серьёзное, даже строгое, совсем без обычного грима, выглянуло из сумерек паланкина.

— Я не хочу с тобой прощаться, Марко, — сказала она. — Я не могу больше прощаться.

Паланкин вновь тронулся, рабы ритмично засопели, жёлтые фонари в их руках качнулись под порывом ветра и поплыли вдаль в вечернем воздухе.

Через многие месяцы Марко вернулся в Канбалу. Дочерна загорелый и сильно похудевший, он стал казаться выше и взрослее. Ещё он отпустил тёмные усы, которыми втайне очень гордился. Они делали его исхудавшее лицо ещё более узким, похожим на лезвие. Синие глаза сильно посветлели, словно выцвели в джунглях Аннама, брови опустились, между ними обозначилась лёгкая борозда, словно намёк на мужскую суровость, которую ему пришлось взрастить в себе за полгода и несколько тысяч ли пути. Поперёк левой брови тянулся тонкий багровый шрам, выползающий от виска и исчезающий у корней волос. В левом ухе покачивалась крупная драгоценная серьга из красного и белого металла дзичим.

Марко въехал в левые Большие ворота Канбалу в сопровождении трёхсот отборных воинов Тогана. Сам Тоган почтительно держался правее, свободно развалившись на ослепительно белом скакуне. На груди Марка гордо сияла золотая императорская пайцза. Сумка была набита записями и рисунками, сделанными в дороге.

Когда кортеж пересёк городскую черту, трубы взвыли так, что конь под Марком испуганно дёрнулся, прямо на толпу зевак, но венецианец жёстко осадил его, поставив на дыбы. Впереди неслась императорская конница, направо и налево раздавая зазевавшимся прохожим удары плетьми, расчищая дорогу. Кортеж Марка пролетел сквозь город в считанные мгновения и замер перед ханским дворцом. Ворота были распахнуты. Узкая ковровая полоса вела внутрь, прямая, как стрела. Марко спешился, раб принял у него сапоги, обув взамен в мягкие снежно-белые чувяки. Хубилай ждал на высоком троне под лёгким шёлковым навесом, лицо его ничего не выражало, но узкие глаза светились. Марко подбежал к подножию трона, опустился на правое колено и коснулся правым кулаком ковра под ногами. Искоса глянув на трон, он увидел справа, в толпе придворных, счастливых отца и Матвея, показавшихся такими непривычными в европейском платье. Я дома, пронеслась в голове Марка странная мысль.

…Даже спустя много лет, когда Хубилая уже не было в живых, Марко не рассказывал ни об одном тайном поручении богдыхана. Сидя в генуэзской тюрьме, диктуя Рустичано Пизанскому свои воспоминания, он так и не обмолвился ни словом о том, что именно ему приходилось делать в своих далёких странствиях по Поднебесной. Как он бежал из Мянь в оранжевой одежде монаха, обрив голову, потеряв всех своих спутников. Как он два дня лежал в болотной жиже, дыша через соломинку и ожидая, когда отряд Найана-предателя перестанет прочёсывать бамбуковую рощу, в которой он спрятался. Как, переодевшись женщиной, он ударом шила в ухо убил спящего катайского наместника, сговорившегося поднять бунт против Хубилая. Как соблазнил жену сюцая Ван Мао, чтобы узнать, где её муж прячет от ханских мытарей золото Сун. Но всё это было позже, а пока юный Марко, трепеща всем телом, мечтал о встрече с любимой Пэй Пэй…

Хоахчин была мудрой женщиной, мудрой, как сама земля, её лицо и походило на растрескавшуюся без воды тёмную землю. Поэтому она не спешила отвечать на быстрые вопросы Марка, где Пэй Пэй, когда можно будет её увидеть, как её здоровье и скучала ли она по нему всё это время. Хоахчин велела служанкам как следует вымыть господина, натереть его освежающими маслами, укутать в просторный, пахнущий жасмином халат. Его торопливую речь она прерывала непреклонным движением руки.

Когда Марко наелся и слегка захмелел, Хоахчин всё-таки пришлось поговорить с ним. Она долго говорила о чём-то неясном, пытаясь его заранее утешить, но только вызывала этим в душе Марка излишнее волнение. Ему хотелось знать всё сразу.

— Через десять дней после вашего отъезда, молодой господин, — ровно текла речь Хоахчин, — маленькой Пэй Пэй стало плохо, она слегла и сильно ослабла. Никакая пища не шла ей впрок, всё она выплёвывала. Любой запах казался ей ужасным, даже самый изысканный. Мы показали её тебетскому врачевателю, и он подтвердил то, что было уже ясным любой женщине. Ваша маленькая Пэй Пэй понесла от вас.

— Где же она? — в волнении вскочил Марко.

— Боюсь вас огорчить, господин. Она не смогла родить.

— Так где она?

— Мы похоронили её на прошлой неделе.

Комната закружилась, красные опоры, красные клетки стропил под потолком, красные шторы и ставни вдруг приблизились к глазам, стали горячими, словно перчёными, ударили в голову, навалились на затылок.

— А ребёнок?

— Ребёнок не выжил, мой господин. Он так и не родился. Не спасли.

кого тут винить винить некого вы тоже не виноваты её бёдра были очень узкими не надо было ей беременеть напрасно она не приняла тебетские пилюли не надо было бы ей беременеть честное слово все так говорят в конце концов она даже не ходила лежала почти всё время ей было очень плохо но вы не виноваты никто не виноват мы делали ей прижигания и травяные настои давали лекарь не отходил от неё ни на минуту но спасти её было невозможно так случается в конце концов она ведь была всего-навсего наложницей пускай любимой наложницей господина но ведь тут ничего не изменишь погорюете погорюете но молодое сердце быстро утешится смотрите сколько знатных дам хотели бы удостоиться вашей любви господин вы теперь герой любая захочет родить вам ребенка вам остается только указать кто вам по сердцу а убиваться воину совершенно ни к чему посмотрите-ка что вы делаете с собой вы заросли бородой как дикий зверь позвольте хоть вас побрить а то скоро вас будут пугаться дети халат у вас скоро покроется землёй вас всё время на него тошнит сколько времени вы уже его не снимали позвольте хоть дать вам чистую одежду нельзя же всё время спать в грязном халате вы опять ничего не ели ваш отец тревожится за вас великий хан в недоумении но вы всех отсылаете нельзя пить столько вина вчера вы снова чуть не зарубили раба который принёс вам ужин ещё раз и нам придётся посылать с рабом охрану мы боимся за ваш разум никто так не убивается по наложнице вы ведь так молоды если каждый раз так убиваться по женщине то вы не доживёте до седых волос