Маша и любовь - [6]

Я постояла ещё пару секунд, блаженно лыбясь в телефон, а потом со всех ног бросилась домой. Надо помыть голову, накраситься и решить, что надеть! Я должна выглядеть ослепительно! Или нет… лучше, нежной и ранимой. Или всё же уверенной и самодостаточной?

Лихорадочно собираясь, не могла удержаться и рисовала в своём воображении наш предстоящий диалог. Вот я вся такая красивая, нежная и хрупкая смотрю на него совершенно невинными глазами: «Привет, что случилось?», а он… он говорит: «Прости меня, я был идиотом, я безумно тебя люблю и хочу прожить с тобой всю жизнь!», опускается на колено и вытаскивает кольцо…. стоп! Зачем мне кольцо? Я же не готова пока замуж…. а-а-а, ладно, пусть будет кольцо, главное, чтобы он мечтал жениться, а там разберёмся. А кольцо… м-м-м, с бриллиантом? Бриллиантами? Точно! Вдруг он все эти два месяца копил на кольцо?! Ну ладно, не два, но хотя бы полтора. Ладно, всё-таки с кольцом я загнула…. пусть будет просто букет. Огромный букет из ста… ну ладно, из пятидесяти одной розы. И на колено пусть обязательно встанет… Вот блин… то есть, экая незадача, глаза плохо накрасила! Придётся смывать и переделывать, это всё из-за спешки, я, конечно, опоздаю, девушкам так вроде и полагается, но больше, чем на двадцать минут как-то стрёмно… вдруг он впадёт в отчаяние и уйдёт? Да и жестоко это, так томить изнывающего от любви и неопределённости мужчину. Надеюсь, изнывающего. И, надеюсь, именно от любви.

Так вот…. он мне скажет: «Прости идиота», а я… а что сделать мне? Сказать, что прощаю, но не могу ему больше верить? Давить на то, как мне было больно, когда он ушёл? Просить время подумать?

Просто броситься на шею – точно не вариант. Я, конечно, дам ему надежду, но если сразу всё простить, он же решит, что можно так вот постоянно уходить-приходить…

Так и не решив толком, как же надо себя вести, и не добившись идеального макияжа, но опоздав на двадцать семь минут, я всё же появилась в кафетерии.

Увы, реальность и ожидания снова разошлись. Никитос был без букета. Не веря своим глазам и не желая отказываться от красивой фантазии, я, перед тем как усесться напротив, заглянула через стол и даже под стол – чем чёрт не шутит, ни-че-го. Как так? Забыть или просто не подумать он не мог, только не Никита, уж что-что, а ухаживать он умел. Кажется, я поторопилась с выводами и мечтами, – призналась сама себе, ощущая, как настроение моментально упало. Честно говоря, я расстроилась почти до слёз, сама не ожидала. Что же ему тогда от меня надо? Зачем дёргает?

– Машуль, – сказал Никитос, гипнотизируя меня своими красивыми тёмно-карими глазами. – У меня к тебе просьба. Вернее, предложение.

Робкая надежда встрепенулась во мне при слове «предложение», но здравый смысл, щедро приправленный пессимизмом и только что пережитым разочарованием, которое я сама себе и устроила, намечтав с три короба на пустом почти месте, мгновенно эту надежду удушил. Ну, почти удушил.

– У тебя ведь «отлично» по руанскому языку? Можешь со мной позаниматься?

Я немного воспряла духом. Ну конечно. Он просто, наверное, слишком гордый, чтобы признаться, или же думает, что я не прощу. А может, решил, что я уже остыла и теперь пытается найти способ снова меня покорить, вот и придумал эту фишку с репетиторством… или сам ещё до конца не понял, но его ко мне тянет!

– А в чём предложение? – улыбнулась я, доброжелательно, но ровно, по крайней мере, очень старалась.

– Я отдам тебе свой байк через месяц, когда уеду. Он ведь тебе нравится? А! Ты же, наверное, ещё не знаешь! Я попал в этот совместный проект с руанцами, представляешь?!

«С руанами», – мысленно поправила я его. И, конечно же, знаю.

– Да ты что?! Я тоже! – с восторгом сообщила вслух, правда, моя улыбка быстро померкла – никакой особой радости на лице моего собеседника почему-то не отразилось. Наоборот, мне показалось, что промелькнуло что-то такое… как будто мы не влюблённые, а соперники-конкуренты, и он уже думал, что обошёл меня на повороте, прибежал на финиш из последних сил, запыхавшись и выдохнувшись, а там – я, бодрая, весёлая и предлагаю ещё ради удовольствия пару кругов намотать. Да нет, не может быть. Я просто сама слишком эмоциональная, вот и жду, что другие будут реагировать так же…

– Круто, – с непонятной мне интонацией сообщил Никита, глядя куда-то в сторону. – Ну так что, поможешь? Правда, – он улыбнулся и вновь взглянул на меня, – не знаю теперь, что тебе и предложить. Байк же тебе, выходит, не нужен?

Байк мне был, разумеется, ни к чему. Если честно, то и симпатию к этому транспортному средству я испытывала исключительно постольку, поскольку мне очень нравился его хозяин. И всё. Ничего личного к самому байку.

Но маячившие впереди регулярные встречи с возлюбленным сами по себе были для меня наградой.

– Ничего, – улыбнулась я ему в ответ. – Что-нибудь придумаем!

– Слушай, Машуль, а как ты вообще в этот проект-то вписалась? – вдруг заинтересовался Никитос. – Ты же их это… терпеть не можешь, вроде?

Не знаю почему, но мне сделалось как-то неприятно. Нет, Никиту я вроде бы ни в чём упрекнуть не могла, действительно, говорила ему как-то о своей неприязни, и удивление его вполне объяснимо и оправдано… И всё же, всё же, всё же… Оттого, возможно, что почудилось мне в этом вопросе «и как тебя только взяли, такую убогую?». Но нет, вряд ли, вряд ли…