Маша и Дракон - [45]

Гор поднял на меня глаза…

— Я думал, у тебя кто-то появился… Решил, ты на свидание с лекций рванула…

Он сделал пару шагов в нашу сторону:

— Он… Это наш? Мой сын?

Я тоскливо думала: «что теперь будет?»

На вопросы Гора не отвечала. Разве не очевидно? А, может, попытаться соврать?

Но тут, вошла Надежда Матвеевна, в руках держала пакет с лекарствами. Наверное, не смогла уснуть, и как раз возвращалась в детскую, когда встретила охранника, который вернулся из аптеки:

— Ну надо же, как заболел сыночек твой, прямо перед самым днём рождения! А мы гостей пригласили. Майкла, с которым он первым подружился, и…

Наконец, она обратила внимание на постороннего мужчину в комнате и сказала растерянно:

— Здравствуйте, а Вы?..

— Это отец Волчонка, Надежда Матвеевна. Давайте дадим ребёнку лекарства, я уложу его, и потом поговорим.

Я видела, что пытаться врать не было уже смысла. После слов про день рождения в голове у Гора сработал калькулятор и теперь он не отрываясь смотрел на сына.

Надежда Матвеевна тоже стояла столбом, ошарашено разглядывая этот шикарный образец мужчины, пока я не спеша поила сына сиропом, потом снова укачивала, нежно напевая, потом осторожно укладывала в кровать.

Наконец, я шёпотом попросила женщину посидеть возле ребёнка, а сама пошла на выход, сделав Гору знак головой, чтобы шёл за мной.

В гостиной я устало села на диван, откинулась на спинку и прикрыла глаза. Ну решительно не понимала, что теперь делать.

Вдруг почувствовала прикосновение. Вскинулась. Гор сидел передо мной на коленях, положив руки на диван по обеим сторонам моих ног. Его лицо было почти на одном уровне с моим, так близко… Он заговорил горячо, искренне:

— Почему? Неужели настолько сильно тебя от меня воротило, что ты сбежала беременная в никуда? Да, конечно, был жесток с тобой поначалу, знаю! Но я ведь постарался всё исправить. Тебе же хорошо было со мной и зимой, и весной — тогда, когда мы сделали нашего ребёнка! Я видел это. Я люблю тебя, Маша. Всегда любил. С самого первого взгляда. Только, дурак, не понял, не поверил, что такое со мной может случиться. Боролся сам с собой, пока не проиграл. А потом стало поздно… Знаешь, что я пережил, когда думал, что нет тебя больше…Все эти годы видел тебя в своих снах. Ты нужна мне. Нужна! Я не могу без тебя. И я не отдам тебя Мишке. Особенно теперь, когда знаю, что у нас есть сын.

Вдруг, он схватил меня и прижал к себе, обнимая так крепко, что, показалось сейчас хрустнут рёбра, не вдохнуть.

Я не сопротивлялась, оглушённая произошедшим. Его слова скользили мимо… Я слышала, понимала…Но в голове бился птицей единственный вопрос: «Что мне теперь делать?»

Глава 60

Краем глаза заметила тень в проёме двери. Кажется, это охранник, или правильнее называть его водителем? Нет! Самое правильное надсмотрщик. Господи! Он же сейчас отцу сообщит, что я приехала к сыну без разрешения, да ещё и с мужчиной тут, прямо в гостиной, обнимаюсь!

Я задёргалась в руках Гора, вырываясь.

— Отпусти меня, немедленно! — мой голос звучал яростно и твёрдо.

Он нехотя разжал руки.

— Прошу тебя, Гор, уезжай сейчас же отсюда! Мы поговорим потом. Я должна подумать, пожалуйста! — скатилась я до мольбы.

Он посмотрел наверх, на лестницу, которая вела на второй этаж, к спальням, одна из которых, была отведена под детскую.

Я проследила его взгляд и торопливо заметила:

— Волчонок болен. Ему сейчас не до гостей. И стресс из-за знакомства с папой не нужен. Давай, подождём, пока он выздоровеет, и я вас познакомлю.

— Волчонок? — Гор удивлённо посмотрел на меня.

— Я назвала его Владимиром. Волчонок — прозвище. Ещё с тех времён, когда сосал грудь и у него прорезались первые зубки — кусался больно… Ну уходи уже, а!

— Ладно. — свежеобразовавшийся папаша явно нехотя двинулся к выходу. Я шла следом и с трудом сдерживалась, чтобы не упереться ладонями в его спину, и не начать пихать его, чтобы придать ускорение.

Наконец он ушёл, а я поднялась к Надежде Матвеевне.

Пришлось излагать ей краткую, приукрашенную и не совсем правдивую версию событий: расстались, но он не знал, что беременна; теперь у меня новые отношения, но любимый не знает о ребёнке; случайно встретились и привела папу увидеть сына.

— А где же он? — взволнованная Надежда Матвеевна даже руки держала у груди, крепко сжав в кулачки. Я заволновалась, как бы у неё не подскочило давление.

— Сын болен, поэтому более близкое знакомство отложили на потом. — мягко пояснила я.

Где-то в доме громко хлопнула дверь. Мы обе переглянулись и подхватились с места. Я посмотрела на сына. Спит кроха. Ротик приоткрыт, дышит сипло, похрапывает. Волосики влажные, слиплись на висках. Я положила руку ему на лобик — не горячий — похоже, температура падает. Тихонько попросила Надежду Матвеевну остаться возле больного, а сама пошла на разведку.

В гостиной, на том самом диване, на котором меньше часа назад я принимала объяснение в любви, сидел мой отец. Он смотрел на меня пристально и недобро.

— Рассказывай.

Я изложила ситуацию: Михаил и Святогор лучшие друзья; Вова — сын Гора; он собирается бороться за наши отношения.

Отец помолчал немного, а потом задал абсолютно неожиданный вопрос, по крайней мере, от него я такого не ждала: