MASH - [2]
— Намотай на ус, — сказал капитан Пирс. — Всегда играй собственной битой.
Больше он ничего не сказал. Они залезли в джип, и не разговаривали миль пять, пока, наконец, капитан Форрест не нарушил молчание.
— Ты-ы… энто, как…, — спросил капитан Форрест, растягивая слова в сильном южном акценте. — Нормальный будешь, или придурок какой?
— Вполне возможно, — ответил капитан Пирс.
— Меня Дюком Форрестом кличут. Тебяя… энто, как называть?
— Ястреб Пирс
— Ястреб Пирс? — удивился капитан Форрест. — Это что за имя такое, чёрт побери?
— Мой старик одну только книжку в жизни прочитал — «Последний из Могикан» называлась, — пояснил капитан Пирс.
— А, ясно, — сказал капитан Форрест, и потом добавил: — Ты-ы… энто, откуда будешь?
— Городок Райско-Яблоневая Бухта.
— Энта… еще, где такое?
— Штат Мэйн, — ответил Ястреб. — А ты откуда?
— Из города Форрест.
— Энта еще, где такое? — передразнил Пирс.
— Штат Джорджия, — ответил Дюк.
— О Боже, — сказал Пирс. — Мне нужно срочно выпить.
— У меня есть, — участливо сказал Дюк.
— Сам сделал, или что-нибудь настоящее? — поинтересовался Ястреб.
— Там где я родился, настоящим признают только то, что сам сделал, — ответил Дюк Форрест, — А эту фигню я купил у правительства Янков.
— Ладно. Тогда я попробую.
Капитан Пирс свернул на обочину и затормозил джип. Капитан Форрест разыскал флягу в вещмешке и откупорил. Так они и сидели, уставившись на обросшую неубранным и уже облепленным ноябрьскими ледышками рисом дорогу, разговаривая, и то и дело, передавая друг другу флягу.
Дюк Форрест узнал, что Ястреб Пирс был женат, и уже успел родить двух сыновей. А капитан Пирс выяснил, что капитан Форрест тоже был женат, и являлся счастливым папой двух маленьких девочек. Кроме того, они узнали, что оба имеют похожее образование, подготовку и опыт, и, к взаимному облегчению, ни тот ни другой не считает себя Великим Хирургом.
— Ястреб, — начал капитан Форрест после некоторого молчания. — Ты-ы… энто, представляешь, как это потрясающе?
— Что — потрясающе?
— Ну вот, я, видишь, из Форрест-Сити, штат Джорджия, а тыы… энта, янки из Лошадино-Яблочной…
— Райско-Яблоневой…
— …Райско-Яблоневой Бухты Мэйна, а у нас столько общего!
— Дюк, — сказал Ястреб, поболтав флягой в воздухе и, отметив, что содержимое в ней уменьшилось больше чем наполовину, — Зато вот этого общего у нас стало намного меньше, чем раньше.
— Поехали тогда, что ли? — ответил Дюк.
Они катили на север, и только бормотание джипа нарушало тишину. Пошел холодный дождь, и его серые штрихи спрятали остроконечные, почти совсем лысые холмы по обе стороны долины. Они подъезжали к Уижонгбу — убогому лачужному поселению, с размытой грязной центральной улицей застроенной туристическими достопримечательностями, главной из которых был ВсемирноИзвестныйПубличныйДомБыстрогоОбслуживания в северной части города.
Слава ВсемирноИзвестногоПубличногоДомаБыстрогоОбслуживания, в силу своего удачного местонахождения вдоль самой загруженной дороги между Сеулом и линией фронта, гремела далеко за пределами города: здесь останавливались практически все водители грузовиков снабжения. Уникальность заведения заключалась в методе обслуживания, а также в похвальном вкладе в облегчение острой проблемы венерических заболеваний, стоявшей перед Армейским Медицинским Корпусом США. Заведение состояло из полудюжины глиняных и тростниковых хижин, рекламируемых вывеской «Ваш последний шанс. Следующая возможность — в Пекине», и возвышающегося среди них центрального сооружения, увенчанного американским флагом. Заигрывающий и подмигивающий штат борделя, разодетый в самые цветастые наряды, предлагаемые каталогом Сиэрс-Роэбак, выстраивался вдоль дороги независимо от погоды, и многие водители челночных рейсов пользовались предлагаемыми услугами в грузовом отсеке своих машин, предпочитая их грязным соломенным матрасам глиняных хибар.
Джип Пирса и Форреста пробирался сквозь машущий и аукающий калейдоскоп.
— Тебе здесь что-нибудь нужно? — спросил Ястреб, заметив, что Дюк безостановочно салютовал и кивал.
— Не-а, — ответил Дюк. — Я вчера в Сеуле отоварился, теперь другую проблему думаю.
— Доктор! Вы же доктор! Разве можно так неосторожно? — сказал Ястреб.
— Да нет же, — ответил Дюк. — Я всё думаю про энтого полковника Блэйка.
— Подполковник Генри Брэймор Блэйк, — сказал Ястреб. — Я им интересовался. Обычный армейский тип.
— Пить хочешь? — поинтересовался Дюк.
Скрывшись подальше от настойчивых глаз сирен, Ястреб вновь свернул на обочину. Когда жидкость во фляге закончилась, в холодный косой дождь добавились плоские мокрые снежинки.
— Обычный армейский типчик, — всё повторял Дюк. — Прям как Миид, и Шерман, и Грант.
— Ты знаешь, я вот как на это гляжу, — наконец сказал Ястреб. — Большинство этих армейских типов на самом деле — неуверенные в себе слабаки. Если бы они таковыми не являлись, то отправились бы пробовать силы в большом, свободном мире. А так их единственный механизм утверждения личности состоит из эффективности и продуктивности вверенного им учреждения.
— Точно, — сказал Дюк.
— У этого Блэйка, скорее всего, возникла какая-то проблема, иначе он бы не стал молить о помощи. А мы, наверно, и есть эта помощь.
