Мартынов. Неделя стюарда - [94]

Я, контролируя свою защиту, медленно повёл руку Шавика, державшую нож, к его глазу. Положение дел получалось следующее. Если он перестанет давить мне на горло, то, получится, что я держу его за руку и, в любом случае, могу убить его, управляя его собственным кулаком, сжимающим нож. Если он не перестанет давить мне на горло, я сделаю то же самое, но чуть медленнее, так как буду сосредоточен на защите.

Даже если он перестанет сверлить мне горло и использует весь свой оставшийся Яр для того, чтобы попытаться освободить свою руку, у него ничего не получится: Яра у меня много, я намного сильнее. Думаю, Шавик понимал это так же, как и я.

Поэтому он совершил действие, которого я никак не ожидал, но которое, поразмыслив, в последствии признал вполне логичным. Вместо того, чтобы тратить силы на безуспешные попытки разжать мой захват, он просто истратил остаток своего Яра на то, чтобы отсечь себе в локте ту руку, которую я держал. Заорав от боли, он отпрыгнул во тьму. Я попытался вскочить, но резкая боль в груди мне помешала.

Тогда я поднял себя в воздух Яром и, чтобы не возиться, подцепляя топливо, поднял в воздух горящую часть ближайшей машины. Ту часть, в которой был бензобак с горящим бензином. Я увидел всё ещё дерущихся с бандитами Тараса и Экина, а также сбегающего с трассы в поле Шавика. Наверное, он зажал себе сосуды последними капельками своего Яра, чтобы остановить кровотечение в руке.

Больше сил на погоню у меня уже не было и я просто сбросил на него горящий кусок машины, которым подсвечивал себе обзор. Яра у Шавика больше не было, да и он, наверное, с трудом сохранял себя в сознании от боли, поэтому он увернуться он даже не попытался, вероятно, до последнего момента не замечая угрозы. Я вернулся к Тарасу и увидел, что он сидит рядом с поверженным бандитом и держится за живот.

— Тарас, ты в порядке? — спросил я, зависнув рядом с ним в воздухе.

— Ножом в живот получил, барин, — хрипло ответил тот, — но жить, наверное, буду.

— Я сейчас вернусь! Экину только помогу, — быстро сказал я дядьке.

Я подлетел к Экину, сплёвшемуся на земле с бандитом в смертельной борьбе, так, что нельзя было отличить, кто из них кто. Я, сильно уставший от драки с Шавиком, просто поднял их обоих в воздух, развёл в стороны и, внимательно посмотрев, где Экин, а где бандит, свернул последнему шею.

— Спасибо, ваше благородие, — выдохнул Экин, когда я опустил его на землю.

— Цел? — спросил я.

— Вроде бы, да, — пожал плечами курьер.

Я вернулся к Тарасу.

— Тебя надо к врачу, — сказал я.

— Да, Матвей Михайлович, — согласился Тарас, — невредно было бы.

— Ваше благородие, — сказал подошедший Экин, — это ещё не всё.

— Что значит «не всё»? — удивился я. — Это Шавик был и его люди?

— Да, — кивнул курьер, — но с ними не было ещё одного человека, советника Шавика, который помогал ему планировать его дела. Он тоже про вас знает и участвовал в разработке покушения на вас. После Шавика он может собрать новую команду.

Я прислушался к своему состоянию. Яра у меня было примерно на четверть резервуара. На серьёзную драку не хватит, особенно если учесть, что от этой уже всё болит. Нужно ещё доставить Тараса к доктору. Причём придётся нести его по воздуху: моя машина явно не на ходу после аварии.

— А где он, этот советник? — поинтересовался я.

— Если его не было с ними, значит, он скорее всего на своей лодке. Она пришвартована там же, у причала, — ответил Экин.

— А Яр у него есть? — спросил я.

— Нет, — ответил Экин.

Я задумался, хотя времени на размышления у меня было мало. Нужно было как можно быстрее доставить Тараса на лечение к какому-нибудь врачу. Нужно было как можно быстрее покончить с этим советником Шавика, который, по словам Экина, должен сейчас находиться на своей лодке. Таким образом, Тараса нужно было доставлять в одну сторону, в Константинополь, а советник находился в противоположной, на лодочной.

Также было непонятно, что делать с моей машиной. Сжечь? Новый «ЗИЛ» я не могу позволить себе купить на свои деньги так легко, как купил новый смарфтон. Как объяснить отцу или деду, куда пропала моя машина? Уехать на нём не получится из-за полученных при аварии повреждений, а эвакуатор я на место побоища вызвать не могу по причине того, что у полиции появится много вопросов.

Поднять машину Яром в воздух ненадолго — это одно. Утащить её до укромного места в городе — совсем другое. Даже если у меня хватит на это сил, то я истрачу на это весь остававшийся у меня Яр, который может пригодиться для того, чтобы разобраться с этим советником, который, в свою очередь, наверняка окажется вооружён.

К тому же, полёты частным лицам с грузом весом более ста килограммов запрещены законом. А если запрещены, значит, кто-то как-то эти полёты отслеживает. Следовательно, если я буду переносить машину по воздуху, это опять может меня привести ко встрече со бдительными сотрудниками полиции.

Я, пешком, согнувшись от боли в груди, подошёл к своему «ЗИЛу». Внешне он был в ужасном состоянии, это было очевидно даже в темноте. Все стёкла были покрыты мелкой стекой трещин, по всему корпусу автомобиля было огромное количество вмятин. Наверняка прекрасная краска, ещё час назад так красиво отражавшая окружающий мир, теперь перестала быть видна из-за царапин. Впрочем, это были лишь косметические повреждения. Правое переднее колесо стояло перпендикулярно земле. Именно сюда ударил Яром Шавик, когда мы начали стрелять по машинам. Я просунул руку в салон и нажал кнопку включения двигателя. Тишина.