Маршал Говоров - [39]

128-я дивизия генерала Ф.Н. Пархоменко. Полки дивизии не смогли с ходу прорвать оборону противника у поселка Липка[60]. Наступающие пехотные цепи встретили артиллерийские залпы и плотный пулеметный огонь. Вызванная на помощь штурмовая авиация не смогла поддержать дивизию. Штурмовики лишь на пятнадцать—двадцать минут заставили замолчать артиллерию противника. Но стоило только самолетам уйти, а пехоте вновь подняться в атаку, как орудия противника тут же ударили убийственным огнем. И вновь — остановка: 128-я дивизия залегла. На помощь двинулись танки, заработали реактивные минометы, снова в воздух была поднята авиация. Оборону противника на этом участке даже не прорвали, а — продавили. Но потери наступающих…

Наступавшая на Рабочий поселок № 8 372-я стрелковая дивизия тоже с ходу не смогла пробить брешь в системе траншей и опорных пунктов противника. Напомним, что населенные пункты немцами рассматривались как узлы своей обороны, на укрепление созданных здесь позиций командование вермахта не жалело ни средств, ни сил. Лишь после того как по флангам противника ударили 256-я и 327-я дивизии, судьба Рабочего поселка № 8 была предрешена^{145}.

Итоги первого дня операции оценивались по-разному. Отчет 18-й немецкой армии, например, содержал следующие строчки: «Несмотря на храброе сопротивление наших войск и, несмотря на контратаки, противник уже в первый день битвы смог добиться глубоких прорывов. Наши войска были так истощены, что они едва замедлили дальнейшее наступление противника»^{146}.

Командование вермахта не скрывало, что советские войска превосходят части и соединения германской армии, но главную причину своих неудач немцы видели в истощении своих войск^{147}.

Представитель Генерального штаба Красной армии на Ленинградском фронте иначе смотрел на ход операции: «Сплошного прорыва по всему фронту на участке прорыва нет, остаются особо укрепленные узлы — Шлиссельбург и район 8-й ГЭС. Основные причины низких темпов наступления: во-первых, в период артиллерийской подготовки не была полностью подавлена система огня врага; во-вторых, удары авиации по ранее запланированным объектам цели не достигли, так как при подготовке операции не была полностью разведана система обороны противника. Серьезные недостатки вскрылись в работе тыловых органов: перебои с доставкой горячей пищи на передний край, скопление большого количества раненых на полковых пунктах и в медсанбатах, повсеместная нехватка транспорта»^{148}.

* * *

13 января бои носят еще более упорный характер. Командование вермахта в срочном порядке перебрасывало в район Синявино части 61, 69 и 5-й пехотных дивизий, контратакуя советские соединения в районе Московской Дубровки. Немцы рассчитывали, опираясь на оставшиеся в их руках опорные пункты обороны, пробиться к Неве, сбросив части ударной группировки 67-й армии на лед. Кое-где это противнику удалось: полки 268-й стрелковой дивизии вынуждены были отойти на 1,5—2 км^{149}. Но в целом ситуация осталась в руках наступающей, советской, стороны. 2-я Ударная армия Волховского фронта продолжала медленно выдавливать 227-ю пехотную дивизию противника, двигаясь навстречу частям 67-й армии.

В битве уже не просто наметился перелом, он — произошел, и теперь требовалось одно: закрепить успех, не дать противнику зацепиться за новые рубежи, не позволить ему контратаковать.

372-я дивизия, поддержанная соседями справа и слева, получив в помощь 122-ю танковую бригаду, добивала немцев на окраинах Рабочего поселка № 8. 128-я стрелковая дивизия и 12-я морская бригада, отбив несколько контратак противника, рассчитывавшего вернуть поселок Липка, двигались вперед, не давая возможности частям противника остановиться и перегруппироваться. 18-я стрелковая дивизия под командованием генерала М.Н. Овчинникова и 191-я стрелковая дивизия прорвались к Рабочему поселку № 5.^{150}

67-я армия Ленинградского фронта нанесла удар по противнику на участке Марьино, 1-й Городок им. Кирова и получила возможность медленно, но продвигаться к востоку. 15 января утром наступающую 67-ю армию поддержали переправленные через Неву тяжелые и средние танки 152-й танковой бригады полковника П.И. Пинчука. Дело пошло веселее, теперь уже пехота, прикрываясь танковой броней, двигалась активнее, стремительней, не останавливаясь и не залегая, стараясь переждать усиление пулеметного огня: огневые точки поражались прямой наводкой из танковых орудий.

15 января в бой был введен и второй эшелон 67-й армии. Его задача — закрепить успех соединений, наступавших навстречу Волховскому фронту — на Рабочие поселки № 1 и 5. Соединения второго эшелона втянулись в бой под Шлиссельбургом. 86-я стрелковая дивизия полковника В.А. Трубачева, 34-я отдельная лыжная бригада подполковника Я.Ф. Потехина выбили противника из восточной части города, вышли к Старо-Ладожскому каналу и отрезали отходы из Шлиссельбурга. На выручку окруженным в городе частям вермахта двинулась 227-я немецкая пехотная дивизия под командованием генерал Скотти^{151}. Но — безуспешно, лыжная бригада и полки 86-й стрелковой дивизии стояли насмерть.