Маршал Баграмян. «Мы много пережили в тиши после войны» - [6]

После советизации Армении 1-й армянский конный полк в полном своем составе был включен в состав молодой Армянской Красной Армии. Я сейчас же был назначен командиром эскадрона. Почти все офицеры были изъяты из полка и сосланы в концентрационный лагерь в Рязань. Я же в числе трех человек бывших офицеров был оставлен в полку. В 1921 г. в составе полка участвовал в походах и боях против меньшевистской Грузии. В первые дни наступления был командиром эскадрона, а потом в ходе операции был назначен помощником командира полка по хозчасти. После захвата Тифлиса в течение нескольких месяцев был секретарем военного представительства Советской Армении в Советской Грузии. Затем я вновь был откомандирован в 1-й армянский конный полк, который в 1925 г. был переименован в Ленинаканский кавполк Армянской стрелковой дивизии. В этом полку я прослужил до 1931 года. Последние 7,5 лет (1923–1931) был командиром полка. В мае 1931 г. поступил в Академию им. Фрунзе. По окончании академии в 1934 г. был назначен начальником штаба 5-й Ставропольской Краснознаменной им. Блинова кавдивизии. С этой должности в октябре 1936 г. был направлен в Академию Генерального штаба РККА. Ныне состою слушателем второго курса.

За время пребывания в Красной Армии окончил:

1. Кавалерийские курсы усовершенствования комсостава РККА в Ленинграде — 1924–1925 гг.

2. Курсы Усовершенствования высшего командного состава РККА в Москве — 1930–1931 гг.

3. Военную Академию РККА им. М. В. Фрунзе в Москве — 1931–1934 гг.

Перерыва в службе в РККА не имел.

Членом ВКП(б) не состоял. В оппозициях к генеральной линии партии не состоял и никаких колебаний не имел. К другим партиям никогда и нигде не принадлежал. Под судом в Красной Армии не был.

Был членом горсоветов Ереван, Эгмиадзин и Житомир и членом президиума Эгмиадзинского уездного и районного исполнительных комитетов. В бытность в Ленинаканском кавполку, в Академии им. Фрунзе и в 5-й кавдивизии вел общественную работу по ОСОАвиахиму. В академии Генерального штаба был агитатором по выборам в Верховный Совет СССР и РСФСР, вел кружок текущей политики и руководил пионерработой в общежитии академии.

За участие в борьбе с дашнаками к десятилетию Армянской стр. дивизии был награжден в 1930 г. ценным подарком и грамотой ЦИК и СНК Армянской ССР.

За участие в гражданской войне ко дню двадцатилетия Красной Армии награжден юбилейной медалью.

Слушатель 2-го курса академии Генерального штаба РККА полковник Баграмян (И. Баграмян)

21 мая 1938 г.г. Москва.

Читатели, наверное, обратили внимание на то, что в автобиографии указаны, на первый взгляд, мельчайшие детали, касающиеся дальних родственников и очень несущественных эпизодов жизни.

Но это по нашим современным понятиям. А в те годы все эти сведения надо было указывать обязательно. Давали даже вопросник, по которому полагалось писать.

Все написанное проверялось, и если обнаруживалось что-то не указанное, это становилось настоящим криминалом — почему скрыл? А раз скрыл, значит, в чем-то виноват. А раз виноват, значит, надо отвечать, и так далее.

Поэтому Баграмян добросовестно указывал даже то, что могло повредить его службе: служил некоторое время в армии дашнаков, младший брат Алексей был арестован 16.1.1937 года органами НКВД в Баку и другие сведения, не очень украшающие его биографию.

^{Баграмян с женой Тамарой и дочкой Маргаритой. 1920-е годы}

Но если бы он это не написал сам, а было бы вскрыто «органами», получили бы эти сведения иную оценку — скрыл! Почему? И могли быть весьма неприятные последствия, вплоть до увольнения из армии и даже ареста.

Дальше добавлю от себя. Когда началась Великая Отечественная война, Иван Христофорович занимал должность начальника оперативного отдела штаба Киевского особого военного округа. Находясь на этой должности, Багрямян участвовал в разработке первого крупного контрудара советских войск в районе Дубно и Ровно. Этот удар задержал немецкие танковые «клинья», но судьба всего Юго-Западного фронта была уже фактически решена. Упорное нежелание Верховного главнокомандующего оставлять противнику Киев привело к тому, что целый фронт попал в окружение. Окруженным дивизиям командованием фронта был отдан последний приказ — группами прорываться в общем направлении на Ромны, где слабые подразделения пытались, как могли, удержать проход свободным. Штаб фронта тоже был разделен, его офицеры возглавили несколько групп. Командующий фронтом генерал Кирпонос так и не смог вырваться со своей группой из окружения и погиб. Ивану Христофоровичу (в августе ему было присвоено звание генерал-майора) повезло, он сумел выйти из окружения. Из оставшихся дивизий и новых пополнений был заново создан фронт, на должность командующего был назначен Тимошенко, а Баграмян стал начальником штаба.

К осени 1941 года немецкие войска продвинулись к Дону, а затем захватили Ростов-на-Дону. Сразу после этого была поставлена задача — освободить город. Одно из первых удачных наступлений Красной Армии заставило вермахт 29 ноября оставить город и отойти на рубеж реки Миус. В результате советского наступления потери вермахта в этой операции составили около 20 000 человек, 275 танков, 359 орудий, 400 пулеметов и около сотни минометов. Такие потери (и все ради того, чтобы всего неделю удерживать позиции) Гитлера привели в бешенство.