Маршал Баграмян. «Мы много пережили в тиши после войны» - [18]

Господин Черчилль утверждает, что „Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София — все эти знаменитые города и население в их районах находятся в советской сфере и все подчиняются в той или иной форме не только советскому влиянию, но и в значительной степени увеличивающемуся контролю Москвы“. Господин Черчилль квалифицирует все это как не имеющие границ „экспансионистские тенденции“ Советского Союза…

Не требуется особого труда, чтобы показать, что господин Черчилль грубо и беспардонно клевещет здесь как на Москву, так и на поименованные соседние с СССР государства.

Во-первых, совершенно абсурдно говорить об исключительном контроле СССР в Вене и Берлине, где имеются Союзные Контрольные Советы из представителей четырех государств, и где СССР имеет лишь 1/4 часть голосов. Бывает, что иные люди не могут не клеветать, но надо все-таки знать меру.

Во-вторых, нельзя забывать следующего обстоятельства. Немцы произвели вторжение в СССР через Финляндию, Польшу, Румынию, Венгрию. Немцы могли произвести вторжение через эти страны потому, что в этих странах существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу…

Спрашивается, что же может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза как экспансионистские тенденции нашего государства?

Господин Черчилль недоволен, что Польша сделала поворот в своей политике в сторону дружбы и союза с СССР…

Польша, современная демократическая Польша, не желает быть больше игральным мячом в руках иностранцев. Мне кажется, что именно это обстоятельство приводит господина Черчилля в раздражение и толкает его к грубым, бестактным выходкам против Польши. Шутка ли сказать: ему не дают играть за чужой счет…

Господин Черчилль бродит около правды, когда он говорит о росте влияния коммунистических партий в Восточной Европе. Следует, однако, заметить, что он не совсем точен. Влияние коммунистических партий выросло не только в Восточной Европе, но почти во всех странах Европы, где раньше господствовал фашизм (Италия, Германия, Венгрия, Болгария, Финляндия) или где имела место немецкая, итальянская или венгерская оккупация (Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция, Советский Союз и т. п.).

Рост влияния коммунистов нельзя считать случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов выросло потому, что в тяжелые годы господства фашизма в Европе коммунисты оказались надежными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима, за свободу народов…

Коммунисты вполне заслуживают доверия народа. Так выросло влияние коммунистов в Европе. Таков закон исторического развития.

Конечно, господину Черчиллю не нравится такое развитие событий, и он бьет тревогу, апеллируя к силе. Но ему так же не нравилось появление советского режима в России после первой мировой войны. Он так же бил тогда тревогу и организовал военный поход „14 государств“ против России, поставив себе целью повернуть назад колесо истории. Но история оказалась сильнее черчиллевской интервенции, и донкихотские замашки господина Черчилля привели к тому, что он потерпел тогда полное поражение. Я не знаю, удастся ли господину Черчиллю и его друзьям организовать после второй мировой войны новый поход против „Восточной Европы“. Но если им это удастся, — что маловероятно, ибо миллионы „простых людей“ стоят на страже дела мира, — то можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в прошлом, 26 лет тому назад»…

Разумеется, ни Сталин, ни руководимая им коммунистическая система «добровольно капитулировать» не собирались, и… началась война. Та самая третья мировая, о которой сегодня говорят по-разному: одни, что она свершилась, другие — она идет, третьи — скоро вспыхнет. Я сторонник мнения, что третья мировая война началась, когда ее объявил англо-американский союз. В ней родилась новая стратегия, которая и стала главным ее содержанием. Один из этапов этой войны в нашей стране мы сегодня наблюдаем и переживаем.

Черчилль напрасно торопил Трумэна: уже в сентябре 1945-го, через месяц после подписания президентом широковещательных документов Потсдамской конференции о дружбе и совместных с СССР мерах по демилитаризации Германии и упрочению мира, тот сам руководил подготовкой новой атомной бойни.

В США уже был разработан меморандум ОРК (№ 329 от 4.9.1945 г.), которым было определено: «Отобрать приблизительно 20 наиболее важных целей, пригодных для стратегической атомной бомбардировки в СССР и на контролируемой им территории».

Баграмян понимал: в создавшейся ситуации значение прибалтийского плацдарма значительно возрастает, — и поэтому принимал меры к укреплению обороноспособности побережья, проводил тактические учения с войсками, во взаимодействии с Балтийским флотом, на командно-штабных поездках отрабатывал с офицерами и генералами самые разнообразные варианты отражения вероятного противника с моря, с воздуха и суши.