Марш Смерти Русского охранного корпуса - [96]
Другой выживший в письме матери пропавшего сослуживца описывал прорыв остатков III батальона: «Когда рассвело, мы оказались у подножия Авалы и попали под сильный орудийный и гранатометный огонь со стороны советских войск и пулеметный и ружейный огонь титовских партизан. В дыму обстрела я увидел падающего лейт[енанта] П[едашен]ко. Юра же лежал на земле и полз в маленький овраг, где, казалось, можно было еще укрыться. Я успел переброситься с ним двумя фразами, спросив все ли с ним в порядке. Его ответ был: «Задело меня, бьют из кустов…»
Я начал стрелять по кустам и приказал открыть стрельбу по кустам нашим солдатам, которые были возле меня. Вблизи от нас упало еще несколько гранат, и я скатился на дно оврага, на время потеряв всех из вида»[818].
В общей сложности к 21 октября в Шабац смогли прорваться около 12000 солдат и офицеров. Ими руководил командир 117-й егерской дивизии генерал-лейтенант Август Виттман – фон Штеттнер пропал без вести. Несмотря на крайнее утомление людей, эти силы были немедленно переброшены для прикрытия фронта на Дрине[819].
Части РКвС в долине Моравы, октябрь-ноябрь 1944 г
Если первую свою задачу на территории Сербии – взятие Белграда – советские войска выполнили достаточно быстро и относительно легко, то в случае со второй – отсечением армейской группы «Е» от путей отступления в Хорватию – дело обстояло гораздо сложнее. При этом в составе войск, противостоявших удару Красной армии на запад, оказались несколько отдельных групп РКвС, на начало второй декады октября разбросанных от Чачака на северо-западе до Ниша на юго-востоке. Среди них был III батальон 4-го полка (усиленный учебной командой и противотанковым взводом), продолжавший нести охрану участка железной дороги Сталач – Ниш. Активные боевые действия для него начались 10 октября, когда несколько охраняемых станций были атакованы III Сербской бригадой НОАЮ.
По воспоминаниям майора Трескина, сообщения о нападениях стали поступать практически одновременно в 11.00. Гауптман Иван Патаридзе докладывал, что он с основными силами своей 11-й роты окружен на станции Джунис, боеприпасы заканчивались. Трескин приказал держаться сколько возможно, а затем отходить через Крушевац на Кральево. Первый натиск был отбит – 3-й партизанский батальон не смог сломить сопротивление защитников и, потеряв двух убитых и трех раненых, отступил, ограничившись уничтожением 70 м дорожного полотна и повреждением ближайшего моста. Но в конечном итоге гарнизон Джуниса был вынужден отойти к Кральево (точные обстоятельства установить не удалось).
Иной была ситуация южнее: станция в Донья Любеше была захвачена 4-м батальоном бригады ценой ранения одного повстанца. Охрана объекта из состава 10-й роты потеряла несколько человек ранеными, включая лейтенанта Владимира Шатилова, а когда закончились патроны, вплавь отошла на другой берег Моравы. По партизанским данным, в здании станции остались шесть трупов, был захвачен один пленный, несколько итальянских винтовок и униформа итальянского образца. Взвод 11-й роты, оборонявший следующую станцию Корман, израсходовав патроны, также переплыл Мораву и оставил объект 1-му батальону повстанцев[820].
Раненый в этом бою лейтенант Шатилов был эвакуирован в лазарет в Салониках, откуда в том же месяце морем отправлен в Италию. Но госпитальное судно было перехвачено английской подлодкой и отконвоировано в Александрию – офицер находился в британском плену до 1948 г[821].
В 16.00 11 октября батальон получил приказание 809-й полевой комендатуры отходить в Ниш и к 22.00 того же дня сосредоточился в заполненном войсками и обстреливаемом советской артиллерией Алексинаце. По утверждениям Трескина, утром 13 октября он по собственной инициативе, якобы, предпринял атаку на занятые Красной армией Рутовцы, с целью дальнейшего прорыва на Кральево (то есть в сторону, обратную указанной в приказе). Красноармейцы были застигнуты врасплох и опомнились, лишь когда юго-западная окраина села была захвачена взводом 9-й роты под командованием лейтенанта Владимира Березина. Ценой потери шести ранеными III батальон заставил обороняющихся хаотично отступать на восток, бросив 32 груженные оружием подводы. Реализации дальнейших планов Трескина помешал новый категорический приказ 809-й комендатуры, в результате чего шуцкоровцы к 10.00 вернулись в оставляемый Алексинац [822].
Эти утверждения представляются крайне сомнительными. Накануне Рутовцы были заняты 1-м батальоном 32-го стрелкового полка 19-й стрелковой дивизии. В советских документах достаточно подробно описаны атаки на только что занятый населенный пункт, осуществлявшиеся немецкими частями с 20.00 12 до 2.00 13 октября, но ни слова не говорится об описанных выше событиях. Наоборот, в 8.00 батальон перешел в наступление на Алексинац и занял село Бабовиште[823].
В конечном итоге люди Трескина прибыли в Ниш и на следующий день приняли участие в общем прорыве немецкой группировки (костяк которой составляли части дивизии «Принц Ойген») из блокированного города в сторону Прикуплья. Ожесточенный бой разгорелся около 11.00, когда после переправы колонны через Мораву, на всем протяжении шоссе, она была атакована повстанцами и попала под шквальный огонь болгарской артиллерии. От реки до села Александрова с юга наступала XV Сербская, а дальше до Югбогдановаца – XXIX Сербская бригада НОАЮ, на фланге перекрывал дорогу болгарский танковый полк
