Марш Смерти Русского охранного корпуса - [121]
Анонимный партизан подтверждал, что к русским с очередным предложением капитуляции был отправлен «уважаемый старик» Степан Грганович (его дочери в это время находились в монастыре). Требования снова остались без ответа, а на обратном пути посыльный был убит выстрелами окруженных. По информации священника Мирослава Джайа, Грганович, наоборот, был убит по дороге к монастырю, неся на палке письмо[1017]. Кроме того, в течение 19 февраля ранения получили двое партизан продолжавшего блокаду 2-го батальона XIII бригады[1018].
Точно по истечению оговоренного срока начался новый штурм. Вновь обратимся к записям Попова: «Ранеными уже заполнены 2 комнаты, четверо убитых, один был убит при мне, пулеметчик неосторожно высунулся головой выше, чем этого позволяла обстановка, я даже не успел предупредить, вижу как он откинулся назад, пуля попала прямо в лоб. Помощник хватает пулемет, с приглушенной злобой устанавливает с левой стороны окна и дает очередь в 20 патронов, затем со злой улыбкой поворачивается ко мне, глаза воспалены и горят решимостью и радостью исполненной мести. «Посмотрите, обращается он ко мне, вон там около дерева, видите, лежат двое, это вот им я заплатил за него»[1019]. Точно известно, что в тот день погиб, по крайней мере, один партизан-командир взвода[1020].
Утром 21 февраля произошла смена партизанских сил – XIII бригада была отправлена для ведения наступательных действий на Зеницу, в районе Гучьей Горы ее сменила XI, чей 1-й батальон был выделен для штурма монастыря. Огонь противотанковых пушек по внешней стене оказался неэффективен, поэтому саперному взводу было приказано произвести ее минирование и подрыв. Предварительно осажденным было отправлено очередное предложение сдаться, под угрозой взлететь на воздух, на которое Роговской ответил местному селянину: «Скажи бандитам – пусть попробуют». В образовавшуюся после взрыва широкую брешь устремилась 2-я рота, отброшенная огнем с внутреннего двора.
Этот день едва не стоил жизни исполняющему обязанности командира XI бригады Микану Марьяновичу и командиру 1-го батальона Мирко Башичу: когда они вели наблюдение, пулей снайпера был убит стоявший между ними бригадный связной. Русского, вероятно, обманули пистолет-пулемет, полевая сумка и хорошая одежда последнего. Отказавшись от идеи взять монастырь штурмом и с помощью огня артиллерии, командование повстанцев решило сжечь его – добровольцу Микану Малешу с помощью лестницы удалось взобраться на крышу и поджечь ее. Уже в темноте кровельная конструкция рухнула, все здание было объято пламенем, изнутри слышались одиночные выстрелы[1021].
Попов подробно описывает события того дня: по его словам, ровно в 8.00 начался артобстрел со стороны Мосора, судя по размерам пробоин – орудиями до 105-мм. Первые снаряды поразили церковь, затем огонь был перенесен на лицевой фасад. «Снаряд попал в комнату с ранеными, их перетягивают на северную сторону, несколько человек получили вторичные ранения уже от снарядов. Перевязывают наспех, не очищая раны. Солдаты мечутся из стороны в сторону вызывая этим еще больший хаос и панику. Раздаются крики и команды: «по местам, с мест не сходить», но кто их слушает, каждый ищет более защищенного места, а его нет сейчас нигде».
Атак повстанцы, по его словам, не начинали, но ожесточенный огневой бой шел весь день. Несколько выпущенных по кладбищу мин из-за плохой позиции и короткой дистанции урона, вероятно, не нанесли. Поджог крыши, похоже, произошел после 14.00: «чувствуется запах бензина, крыша охватывается гудящим пламенем, капает растопленный фосфор, дым его страшно душит. Дело явно приближается к концу.
Западная часть с колокольнями в огне; он гудит и захватывает алтарь, и всю северную часть. Мы пробуем локализовать пожар, но это невозможно. Поток огня неудержим. Над моей головой лопается мина. Крыши и верхних этажей уже нет, и она попав в пол 1-го этажа рвется и обдает нас сверху огнем, щепками и пылью, к счастью раненых нет». В 17.00 раненный в язык Роговской передал руководство командиру артвзвода обер-лейтенанту Владимиру Егорову. Началась подготовка к прорыву[1022].
Уходя, шуцкоровцы добивали всех нетранспортабельных раненых. Спустя неполных две недели один из участников событий, скрывавшийся под инициалами «Ан. Б.», описывал это, в частности, как он лично застрелил своего друга Лелика (вероятно, Алексея или Олега). По его словам, причиной было желание избавить раненых, некоторые из которых убивали себя сами, от мучительной смерти в руках повстанцев, которых «Ан. Б.» называл «полузверьми»[1023]. Здесь уместно вспомнить, что партизаны 4-й дивизии несли ответственность за массовые убийства военнопленных и гражданских при первом захвате Травника в октябре 1944 г. В ответ на упорное сопротивление хорватского гарнизона тогда были убиты все попавшие в плен усташи и многие военнослужащие Домобранства. В городской больнице были перебиты 70 раненых солдат, несколько гражданских пациентов и две медсестры, а около 400 гражданских были заперты и подорваны в туннеле табачной фабрики. В Витязе два 14-тилетних партизана по приказу комиссара убили 40 пленных домобранов
Аннотация ко 2-ому изданию: В литературе о минувшей войне немало рассказано о пехотинцах, артиллеристах, танкистах, летчиках, моряках, партизанах. Но о такой армейской профессии, как военный переводчик, пока почти ничего не сказано. И для тех читателей, кто знает о их работе лишь понаслышке, небольшая книжка С. М. Верникова «Записки военного переводчика» — настоящее открытие. В ней повествуется о нелегком и многообразном труде переводчика — человека, по сути первым вступавшего в контакт с захваченным в плен врагом и разговаривавшим с ним на его родном языке.
Известный военный хирург Герой Социалистического Труда, заслуженный врач РСФСР М. Ф. Гулякин начал свой фронтовой путь в парашютно-десантном батальоне в боях под Москвой, а завершил в Германии. В трудных и опасных условиях он сделал, спасая раненых, около 14 тысяч операций. Обо всем этом и повествует М. Ф. Гулякин. В воспоминаниях А. И. Фомина рассказывается о действиях штурмовой инженерно-саперной бригады, о первых боевых делах «панцирной пехоты», об успехах и неудачах. Представляют интерес воспоминания об участии в разгроме Квантунской армии и послевоенной службе в Харбине. Для массового читателя.
Книга повествует о жизни обычных людей в оккупированной румынскими и немецкими войсками Одессе и первых годах после освобождения города. Предельно правдиво рассказано о быте и способах выживания населения в то время. Произведение по форме художественное, представляет собой множество сюжетно связанных новелл, написанных очевидцем событий. Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся Одессой и историей Второй Мировой войны. Содержит нецензурную брань.
Писатель Василий Антонов знаком широкому кругу читателей по книгам «Если останетесь живы», «Знакомая женщина», «Оглядись, если заблудился». В новом сборнике повестей и рассказов -«Последний допрос»- писатель верен своей основной теме. Война навсегда осталась главным событием жизни людей этого возраста. В книгах Василия Антонова переплетаются события военных лет и нашего времени. В повести «Последний допрос» и рассказе «Пески, пески…» писатель воскрешает страницы уже далекой от нас гражданской войны. Он умеет нарисовать живые картины.
«Лейтенант Бертрам», роман известного писателя ГДР старшего поколения Бодо Узе (1904—1963), рассказывает о жизни одной летной части нацистского вермахта, о войне в Испании, участником которой был сам автор, на протяжении целого года сражавшийся на стороне республиканцев. Это одно из лучших прозаических антивоенных произведений, документ сурового противоречивого времени, правдивый рассказ о трагических событиях и нелегких судьбах. На русском языке публикуется впервые.
Еще гремит «Битва за Англию», но Германия ее уже проиграла. Италия уже вступила в войну, но ей пока мало.«Михаил Фрунзе», первый и единственный линейный крейсер РККФ СССР, идет к берегам Греции, где скоропостижно скончался диктатор Метаксас. В верхах фашисты грызутся за власть, а в Афинах зреет заговор.Двенадцать заговорщиков и линейный крейсер.Итак…Время: октябрь 1940 года.Место: Эгейское море, залив Термаикос.Силы: один линейный крейсер РККФ СССРЗадача: выстоять.