Марш славянки - [25]
Господин адвокат остановился перевести дух и выпить рюмочку. Я молча смотрела на то, как он через силу пьёт, и поймала себя на мысли, что что-то странным показалось мне в рассказе Ильи, но что, именно, я никак не могла понять.
- Тачка Георгивна, я пойду сока себе куплю? Вам взять? – робкий голос Лены отвлёк меня от размышлений.
- Господи, Ленок, я и забыла про тебя. Конечно, конечно, - я и действительно как-то совсем потеряла Лену из вида. Лена, как мне показалось, с облегчением вышла из-за стола и направилась к стойке. К ней тут же обратился Макс, даже спрыгнувший для этого со своего табурета.
- Если я упаду прямо здесь, надеюсь, ты не бросишь своего бедного рыцаря? – Илья с пьяной ухмылкой посмотрел на меня, - И так я продолжаю, мадам! Денег отдать долг у твоего Никитина, конечно же не было, и он не нашёл ничего лучшего, как стал от этих мальчиков скрываться. А ты же знаешь, что они этого страсть как не любят. Короче говоря, они всё-таки его выпасли, а вот почему они оказались сегодня здесь – сие мне не ведомо.
Илья попытался вытащить из пачки сигарету, но у него получилось только сломать её. Махнув рукой, господин адвокат продолжил рассказ:
- Парням явно надоело слушать бредни твоего друга, - Илья всё-таки достал сигарету и теперь пытался открыть зажигалку. - Сердились они очень. Но дело они своё знают точно, и, в конце концов, предложили Никитину проехать в офис фирмы, где его с нетерпением ждали кредиторы.
Я выхватила из рук Ильи зажигалку и дала ему прикурить.
- Благодарю, мадам! – адвокат тряхнул головой. - Идти твой друг явно не хотел. И вот когда мальчики ткнули ему пару раз под рёбра, незаметно так, и взяли под руки, чтобы вывести на улицу в дело вмешался Палыч. О, это надо было видеть!
Тут Илья залился таким неудержимым смехом, что люди за соседними столиками прекратили свои застольные беседы и стали на нас оглядываться. Лена и Макс тоже удивлённо глядели в нашу сторону. И тут меня словно прострелило – «Шесть лет назад Андрей заложил квартиру! Именно – шесть лет назад!»
- Илья, Илья! Прекрати! – я изо всех сил трясла адвоката за плечи, но тот продолжал истерически хохотать. Публика кафе «Ласточка» видала на своём веку и не такое, и поэтому интерес к Илюшиному припадку скоро пропал. Все опять занялись своими бутылками и закусками.
- Илья, хватит! – я с силой дёрнула его за руку.
- Всё, всё… - господин адвокат достал безукоризненный носовой платок и стал утирать выступившие слёзы. - Нет, серьёзно, Тая, ты много потеряла, что не видела своего коммерческого директора в бою!
- Я представляю, - я всё-таки выпила половину рюмочки и, подождав пока Илья приведёт себя в порядок, спросила. - Ты сказал, что Андрей шесть лет назад взял этот чёртов кредит? А какая сумма была?
- Что-то около десяти тысяч баксов. А что? – Илья аккуратно сложил платок и убрал его в карман.
- А то, что шесть лет назад Андрей принёс мне девять тысяч долларов, чтобы я отдала их тем, у кого я брала для него в 97-ом. Понимаешь!
- Конечно, понимаю. Ведь это я заставил его взять эти деньги у той фирмы под залог квартиры. А как бы он с тобой расплатился иначе? – Илья Петрович Миркин почти трезвыми глазами смотрел на меня.
- Ты?! Ты заставил Андрея заложить квартиру?!
- Да, я, - спокойно, своим обычным голосом сказал мой герой.
Потом, выдержав мой вопрошающий взгляд, Илья заметил пробегавшую по своим делам Маю и обратился к ней с наигранной запьянцовской интонацией.
- Подружка, а горячие блюда в вашем прелестном заведении имеется? Миленькая, принеси-ка мне меню, если оно у вас есть! Что-то я опять проголодался, - это уже ко мне. Мая, как мне показалось, хотела сначала послать нахального клиента – меню в «Ласточке» отродясь не было – но, увидав, что вопрос задаёт мой спутник, стала «сама любезность».
- Я могу предложить тушеное мясо в горшочке. Только придётся немного подождать, - Мая старалась вовсю.
- Отлично! – Илья даже попытался хлопнуть девчонку по заднице. – Мясо - то, что надо!
Я безучастно смотрела на его кривляния и решала как мне теперь себя вести, после всего, что я узнала. Но сначала надо было выяснить всё до конца.
- Так куда же всё-таки увезли Андрея. Я так понимаю, те ребята на джипе твоя креатура? – я старалась говорить спокойным ровным голосом.
- Да, это мои помощники из адвокатской конторы. И получат от меня по полной программе за своё опоздание. Приехали бы во время, глядишь и, Палычу незачем было бы свою физиономию подставлять, - Илья опять хотел рассмеяться, но, взглянув на меня, осёкся. - Я ещё от твоего офиса своим позвонил, когда понял, что ты горишь желанием спасать своего Никитина. Но у ребят было дело, важное дело, ни чета делишкам твоего одноклассничка, и они естественно сначала решали важные вопросы. А увезли они его на квартиру, есть у меня такая квартирка, где я прячу нужных людей от неприятностей. Вот там и поживёт твой Никитин пока я его дела разрулю, может и пить за одно бросит. Там-то ему не нальют.
- Ты дашь мне адрес, и я поеду к нему, - и я вся подалась вперёд.
- Ни за что! – Илья откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. - Даже не думай об этом!
О жизни, о пьянстве, о себе. То что думаешь о пройденном пути когда к тебе приходит ностальгия и хочется поделиться мыслями…
Нет ничего злее и жёжче уличной пьяной драки. Она безжалостна и безобразна. Всё происходит за считанные минуты, молча и без киношных эффектов. Плохо когда вас всего двое, и вы с другом уже далеко не молоды, к тому же изрядно пьяны и в последний раз дрались в далёкой юности, а ваш противник - это свора обдолбанных и безбашенных малолеток. Мужчины были знакомы почти тридцать лет, но впервые дрались вот так, спина к спине, прикрывая друг друга. Упадёт один – конец обоим. Мужчины держались достойно, пока один из них всё же не пропустил удар…
Дождь лил как из ведра, а трое здоровенных чернокожих парней продолжали методично размешивать в бадье совковыми лопатами серую массу, отдалённо напоминающую бетон...
Ну, вот и всё, очередная рабочая смена подходила к концу, осталась ночная вахта....
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Начинается прозаическая книга поэта Вадима Сикорского повестью «Фигура» — произведением оригинальным, драматически напряженным, правдивым. Главная мысль романа «Швейцарец» — невозможность герметически замкнутого счастья. Цикл рассказов отличается острой сюжетностью и в то же время глубокой поэтичностью. Опыт и глаз поэта чувствуются здесь и в эмоциональной приподнятости тона, и в точности наблюдений.
В книгу включены две повести — «Горы высокие...» никарагуанского автора Омара Кабесаса и «День из ее жизни» сальвадорского писателя Манлио Аргеты. Обе повести посвящены освободительной борьбе народов Центральной Америки против сил империализма и реакции. Живым и красочным языком авторы рисуют впечатляющие образы борцов за правое дело свободы. Книга предназначается для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.