Марш Обреченных. Эстафета - [45]

Полукровка приподнялся над ложем из соломы и вгляделся во мрак тюремных коридоров. Прутья ржавые и изъеденные. Коридор, за ним череда таких же апартаментов, вот откуда и донеслись издевки. Пригляделся, три пары глаз, пялятся на него без капельки сожаления и сострадания. Да, как обычно! Вот только разница в другом, пленными оказались, две девчонки и паренек с соломенными волосами.

— Это ж как понимать, дружище, ты нас в плен взял, а сам, бац, и в камеру, к нам, для тесноты и от скуки?

И пацаненок истерично загоготал.

Девчонки зло лыбились, но молчали.

Себастьян гневно сплюнул и, развернувшись, уставился невидящим взглядом в каменную стену. Тварьё! Что люди, что эльфы — сплошное тварьё!

— Нет Оливия, как хорошо то, получается, есть же на свете справедливость, а? Эльфийский прихвостень, то же облажался, не удовлетворил остроухих как следует, вот и получай — в клетку! Думал о наградах, а оказался — на нарах!

И снова — остервенелый смех. Подключились девчонки.

Себастьян не вытерпел, резко обернулся, сел и, поджавши под себя ноги, вперил взор в пленников. Веселье сразу прекратилось.

— Кто из вас Ирвин, а кто — Оливия?

Настороженные и опасливые гляделки.

— А тебе зачем, остроухий?

— Надо.

— Еще чего! Обойдешься! — Срезала чопорная, кареглазая.

Себастьян скривился, словно от кислого лимона.

— Да, в общем, без разницы, убрать вас приказывали, а я… — он не закончил, оперся спиной о стену, закрыл глаза.

Теперь смеяться никто и не думал. Тишина. Спокойствие.

— И чего ослушался? — пареньку было интересно.

Себастьян коротко ответил:

— Не знаю.

— Пожалел?

— Что ты человек, разве у меня есть к вам жалость?

Такой тишины позавидовал бы и покойник. Впрочем, им скоро будет все равно!

— Тогда, в чем дело? Почему ослушался приказа?

Ответить не дали, да и Себастьян и не думал отвечать. А был ли ответ у него на этот вопрос? Скорее всего, нет…

Шаги бодрые, скорые, отрывистый шепот, заискивающий и умоляющий.

— Ваше высочество!.. Ваше высочество!..

— Отцепись, Скальз, плевать мне на твои приказы! Поставь фонарь у клетки и выметайся!

— Слушаюсь, ваше высочество! Только…

— Прочь!! — Зашипела на начальника тюремного порядка Мелиса. Глая Скальза унесло ураганом. Лишь торопливый бег по коридору.

Свет фонаря высветил тонкую фигурку королевы, закутанную в теплый плащ с капюшоном. Она стояла в коридоре, между стальными клетками и рассматривала сжавшуюся в комочек тень, имя которой, Себастьян. На людей ее внимание не распространилось. Королева эльфов даже не замечала их присутствия, дайкины для нее были пустым местом. Все внимание сосредоточилось на полукровке. Легкая поступь, и вот она у самой решетки. Руки тонкие и нежные, пальцы в кольцах, обхватили ржавые прутья.

— Себастьян! Себастьян! — Позвала она.

Полуэльф был готов провалиться в самые недра дворцовых казематов, но не слышать ее ласкового, молящего голоса.

— Подойди ко мне, Себастьян! Я так соскучилась по тебе! Не игнорируй меня, пожалуйста!

Полукровка от бессилия заскрежетал зубами.

Если храмовники и не знали эльфийской речи, то смысл событий все равно не ускользал от ихних глаз, они и так, прекрасно догадаются обо всем, по поведению и жестам.

Он медленно поднялся и подошел к Мелисе. Их руки встретились. Прутья мешали им приникнуть друг к другу. Заключиться в объятия.

Себастьян мгновенно растаял, оцепенение тяжелых дней, сковывавшее его — отпустило. Он смог наконец-то расслабиться.

— Это обман, Себастьян. Сплошной обман. Клевета. Они осуждают тебя за измену. Хотят вынести смертный приговор.

Полукровка вздрогнул. Смертный приговор?!

Но нет, он уже был готов ко всему! Только б Мелиса была всегда рядом с ним! Эшафот, так эшафот. Ему дальше некуда деваться.

— Почему ты молчишь? Неужели тебе все равно? А как же я? Что будет со мной?

— У тебя есть супруг, моя королева… Ты нужна ему! Нашему королю! Если дайкины придут с войной на наши земли, тогда кто его поддержит? Ты же не думаешь, что совет? Они способны лишь на одно — интриги! Да — ложь! Предательство!

— Хватит, Себастьян! Хватит! Я позабочусь, тебя отпустят. Посадят под домашний арест.

Он ласково и печально улыбнулся ей.

Сколько же она для него сделала? Моя королева! Моя любовь! В ответ он дарил единственное — горе.

— Разве что-то изменишь? Для них я останусь полукровкой, полуэльфом, изгоем!

— Перестань! Это все неправда! Глупый абсурд!

— И тем ни менее…

— Замолчи! Прошу тебя! — Она закрыла его рот ладошкой.

Он чувствовал на себе человеческие взоры, подмастерье тихо наблюдало, боясь потревожить душещипательную картину. Вряд ли они понимали суть разговора, а вот интонации беседы и ласки рук — говорили за себя. Хотя на этот счет, Себастьяну было абсолютно наплевать, так же как и его любимой, Мелисе.

— Мне пора, Себастьян…

— Я тебя еще увижу?

— Я позабочусь, что бы тебя перевели под домашний арест. И тогда…

— Хорошо. Я буду ждать!

Они оторвались друг от друга. Себастьян жадно протягивал руки сквозь решетку, в надежде, что возлюбленная вернется к нему, но Мелиса, забрав фонарь, ускользнула вглубь коридора, оставив полукровке исчезающий, спасительный свет в напоминание.

Тоска закралась в его душу. Он так одинок в Эль-Фароне. Даже приемный отец не в силах помочь ему. Повезет ли Мелисе? Сжалится над ним король? Совет? Магический Круг?