Марсельцы - [17]
Толпа закричала:
— В Рону паписта! В Рону врага народа!
Мы подошли как раз в тот момент, когда марселец сунул тощего каноника себе подмышку и понес его, не обращая внимания на то, что тот барахтался в воздухе и извивался, как лягушка в клюве у цапли.
Батальон снова пошел вперед с пением «Марсельезы». Во главе шагал тот же федерат с плакатом в одной руке и брыкающимся священником в другой. За ним, путаясь в длинных юбках и изрыгая проклятия, бежала старая служанка.
Я узнал в ней ту самую ведьму, которая сорвала с меня трехцветную кокарду в день моего прихода в Авиньон. Следовательно, сморщенный старичок-священник и был тем самым каноником Жоссераном, к которому меня направил добрый мальморский кюре! Я был немало удивлен такой странной встречей.
Наконец, мы пришли в клуб патриотов, помещавшийся в часовне монастыря капуцинов. Федерат швырнул каноника на ступеньки главного алтаря, в глубине часовни, а сам вместе с Воклером уселся на алтаре, свесив ноги вниз. Мы, национальные гвардейцы, и несколько авиньонских жителей окружили его тесным кольцом.
В дверях часовни была невероятная давка — каждый хотел пробраться внутрь. От барабанного боя, криков, пения, возгласов тесная часовня вся дрожала от фундамента до черепиц на крыше. Но сквозь этот оглушительный шум, не умолкая, звучал припев «Марсельезы»:
Федерат, который нес плакат с «Декларацией прав человека», встал во весь рост на алтаре. Это был высокий и худой человек, с густыми темными бровями и всклокоченной бородой. Он был одет в такой же, как у меня, зеленый с красными отворотами мундир и в короткие штаны, не доходившие до колен и оставлявшие ноги голыми. Сняв треуголку с огромным султаном, он напялил ее на лысую голову каноника Жоссерана, который сидел на ступеньках алтаря, едва живой от страха. Потом, вытерев рукавом мундира пот со лба, он сделал знак, что сейчас начнет читать «Декларацию». Барабаны умолкли, постепенно воцарилась мертвая тишина, и федерат стал переводить на наш язык[21] основной закон революции.
— Да здравствует нация! — закончил свое чтение федерат.
— Да здравствует революция! Да здравствуют марсельцы! — кричала толпа, бурно аплодируя.
Федерат сошел с алтаря, снова схватил каноника за шиворот и силой прижал его губы к плакату. Но злобный старик, едва лишь марселец его отпустил, плюнул на плакат. Тогда взбешенный патриот поддал ему такого пинка в зад, что каноник в мгновение ока перелетел из алтаря прямо в толпу. Там он закружился, как волчок, то взлетая над головами, то исчезая в массе людей; при этом его отбрасывали все дальше и дальше от алтаря. Так продолжалось до тех пор, пока его не вышвырнули в открытую дверь. Полумертвый от страха, он покатился по мостовой на самую середину площади.
В клубе между тем никто уже и не думал о канонике. Воклер в свою очередь взобрался на алтарь и прочитал указ папского легата, чтобы народ лучше понял, какие неоценимые блага принесла ему революция:
«Всякий, кто не заплатит податей, будет отправлен на галеры.
За ношение ножа или пистолета простолюдины будут предаваться смертной казни через повешение.
За непочтительные разговоры о папском легате виновные будут ссылаться на галеры вместе с ворами и убийцами, в том, однако, случае, если легат не сочтет преступника достойным смертной казни. Такое же наказание ждет каждого, кто оскорбит легата в письме или рисунке.
За сопротивление чиновникам или полиции, взыскивающим подати в пользу легата, виновные будут наказаны смертной казнью и конфискацией всего имущества».
Чтение Воклера прервали негодующие возгласы толпы.
— Это еще не все! — крикнул Воклер. — Жителям Авиньона воспрещено выходить из дому после наступления темноты. Кто выйдет из дому с потайным фонарем, будет подвергнут пыткам и после этого подлежит выселению из графства, если только легат не сочтет возможным помиловать его. За сочинение, распространение или исполнение политических песен — десять лет каторжных работ и конфискация половины имущества!
Толпа зарычала, как один человек.
— И это еще не все! — продолжал Воклер. — Знаете ли вы, что, если бы папский легат властвовал сегодня в Авиньоне, все мы были бы схвачены и повешены, ибо в указе сказано, что «все участники сборищ и собраний подлежат повешению без суда, если этого пожелает легат»…
Воклеру не дали кончить чтение указа. Вся толпа в один голос закричала:
— Да здравствует освободившая нас революция! Да здравствует нация!
Женщины кричали даже громче мужчин. Я видел, как прачки, ткачихи, ковровщицы, кружевницы со слезами на глазах обнимали и целовали марсельских федератов.
Воклер, сорвав с головы треуголку и подняв ее кверху на острие сабли, закричал:
— Я записываюсь добровольцем в батальон марсельских федератов! Да здравствуют «Права человека и гражданина»! Долой тирана!
Трах-та-та-тах-тах! Это барабанщики раскатами дроби выражают свое удовлетворение поступком Воклера. Толпа машет руками, кричит, аплодирует. Марсельцы также аплодируют Воклеру и кричат:
— Да здравствуют добрые патриоты-авиньонцы!
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.