Марсель-Рио-Марсель - [5]

— Это все конечно очень душещипательно, что ты сейчас рассказала, — протянула Мишель, — но что там с похищением?

— Так вот. В субботу у Бланки был выходной, и она немного задержалась дома. Уже стемнело, она очень спешила назад, боясь, что хозяйка сделает ей выговор… Бланка была практически в квартале от нужного ей места, как вдруг случайно увидела, что из одного дома вышли двое мужчин… Ей не хотелось с ними столкнуться, и она спряталась за выступ рядом стоящего здания, решив подождать, пока они уйдут… И получилось так, что подслушала весь их разговор… Так вот. Они говорили о вас… Точнее о том, что собираются выкрасть девиц Легранд и Готьер из пансиона при монастыре Сен-Сисиль, что им за это хорошо платят, и что у них в запасе всего неделя… По-моему, совпадений быть не может… — Катрин говорила очень серьезно, что было на нее так не похоже, девушки как-то сразу поняли, все это действительно правда, и не на шутку испугались. — Сегодня вторник, у вас есть только четыре дня… Я думаю, они не осмелятся совершить все это в пансионе, а будут ждать воскресенья, когда нас выпустят на прогулку в город…

— Господи, а наши родители как раз только вчера уплыли… Они, по-видимому, все просчитали…, - прошептала Софи и закрыла лицо руками. — Что делать?…

— Но зачем им это? — воскликнула Мишель, в отчаянии глядя на Катрин.

— Деньги, месть, не знаю…Какая теперь уже разница! И мой отец, как назло, уехал на неделю в Лион! Мы можем полагаться только на себя! — в сердцах ответила та. — Но ничего, главное, мы знаем, что должно произойти! И должны действовать!

— Может, в полицию? — с надеждой посмотрела на нее Софи.

— Ага, — усмехнулась Катрин, — и что ты им скажешь? Что тебя хотят похитить? Кто поверит юной девице из женского пансиона? Смех, да и только!

— А мадам Дюран?

— Она решит, что вы просто переутомились…

— Тогда что?

— Я уже все продумала, — Катрин подскочила и стала мерить шагами комнату, подруги неотрывно следили за ней глазами. — Как раз Бланка нам и поможет. Мы с ней решили, что на некоторое время попробуем спрятать вас в публичном доме, где она работает…

— Где?! — в один голос вскрикнули ее подруги.

— Ты с ума сошла?! — стала нападать на нее Мишель. — Ни за что!

— Ноги моей там не будет! — вторила ей Софи.

— Это всего на несколько дней, — начала успокаивать их Катрин, — пока не приедет твой брат, Софи…

— Николя? — Софи тоже поднялась с кровати.

— Да, я уже дала ему телеграмму, чтобы он скорей приезжал…Правда, я не указала причину, потому что считаю это опасным, но мы расскажем ему обо всем при встрече… Попросила его чуть что писать на мой домашний адрес…, - Катрин устало провела ладонью по лицу. — Значит так. Завтра я снова встречаюсь с Бланкой, она обещала договориться со своей хозяйкой, чтобы приютить вас ненадолго… За деньги, конечно…А когда приедет Николя, будем решать дальше…Главное, продержаться до его приезда… Ну что? — она вопросительно глянула на подруг. — Согласны с моим планом, надеюсь? Или все-таки жаждите познакомиться со своими похитителями лично?

— Согласны, — убито прошептала Софи, за ней обреченно кивнула Мишель.

Глава 3

Мадлен Арно, владелица самого дорогого и элитного борделя города, именуемого «Корабль любви», восседала в мягком велюровом кресле у себя в рабочем кабинете и курила тонкую дамскую сигаретку в мундштуке. Несмотря на зрелый возраст и слегка расплывшуюся фигуру, выглядела она великолепно. В свое время эта шикарная блондинка была известной куртизанкой, блистала в свете и разбила немало мужских сердец. Да, мадам Арно знала толк в мужчинах и любви! Напротив нее в таком же кресле сидела ее помощница, можно сказать, правая рука во всех делах, а к тому же давнишняя подруга, Люси Нови. Она, конечно, не была такой красавицей, как Мадлен, но все же, стилем и манерами старалась не уступать своей подруге.

— Так о чем ты хотела со мной поговорить, Люси? — низким грудным голосом спросила Мадлен и элегантно потушила сигарету.

— Сегодня у меня состоялся разговор с нашей Бланкой, — начала ее подруга. — У нее было ко мне одно дело, представляешь?

— Интересно, какое дело может быть у этой девчонки?

— Ты не поверишь, — усмехнулась Люси, — но она просила приютить на несколько дней у нас в борделе двух молодых особ, которые попали в какую-то передрягу, и им необходимо на некоторое время исчезнуть. И знаешь, кто они?

Мадлен вопросительно посмотрела на компаньонку.

— Воспитанницы, уже почти выпускницы, женского пансиона при Сен-Сисиль…

Мадам Арно даже присвистнула от удивления, а потом тихо засмеялась.

— Богатенькие девочки нашли на свою голову приключения, и теперь бояться признаться родителям? — сквозь смех спросила она.

— Может и так, не знаю, — Люси засмеялась вслед за ней. — Имен мне, правда не назвали, но деньги предложили неплохие… Я сперва хотела отказать, а потом подумала, почему бы и нет? Развлечемся, а? Я же знаю, как ты относишься к молоденьким богатым выскочкам…

— Да уж, — Мадлен перестала смеяться, и в ее глазах промелькнул недобрый огонек.

* * *

Софи и Мишель лихорадочно перебирали свои вещи, решая, что надеть, а что взять с собой в «дом терпимости». Их нервозное состояние усугублял тот факт, что грандиозный план Катрин оказался не идеальным, и в нем наметилась брешь. Вчера на адрес Катрин пришла телеграмма от брата Софи, где он сообщал, что может приехать только через неделю и никак не раньше. Эта новость, конечно, выбила девушек из колеи еще больше, и они уже готовы были поддаться новому приступу отчаяния, но Катрин старательно их подбадривала. Ко всему прочему, она с блеском решила еще одну проблему, состоявшую в том, каким образом Софи и Мишель безболезненно покинуть пансион на некоторое время. Вопросы такого рода строго регламентировались директрисой и только после личной просьбы родителей или доверенных лиц. Но один из многочисленных знакомых Катрин оказался работником телеграфной станции, и Катрин попросила его набрать телеграмму от имени родителей Мишель и Софи для мадам Дюран с просьбой освободить их дочерей от занятий на неопределенный срок по семейным обстоятельствам. Амели Дюран, безусловно, была удивлена, получив эту телеграмму, но у нее даже и в мыслях не было усомниться в ее подлинности, и она вынуждена была дать свое разрешение.