Марк, выходи! - [41]

– Тебе еще не пора твоих рабочих отправлять домой?

– Через час где-то, – ответил Арсен.

– Ну тогда пойдем к Саньку с Диманом. Они вернулись, наверное.

Мы поднялись на второй этаж и позвонили в дверь. Открыл отец Струковых.

– Здравствуйте, Василий Михайлович, – сказал я. – А Саша и Дима дома?

– Они ушли в футбол играть. Час назад как, – ответил Василий Михайлович.

Он держал в руке надкусанный бутерброд и жевал. Василий Михайлович был очень высоким, с темными волосами и усами и большими руками.

Я хотел было сказать отцу Струковых, что мы только что прошли мимо футбольного поля и там никого не было, но вовремя одумался. Может быть, Струковы ушли купаться, может быть, в магазин. А может, еще куда. Не надо было сразу вот так вот об этом разбалтывать их отцу.

– Ладно, пойдем на поле. Спасибо, – сказал я и собрался уходить.

– Это вы на четвертый этаж к нам переехали, да? – спросил Василий Михайлович Арсена.

– Да. Неделю назад.

– Ну, добро пожаловать, – Василий Михайлович протянул Арсену руку, и тот ее пожал.

– Отец военный?

– Да.

– Да, значит, это его я видел недавно в форме, – сказал Василий Михайлович. – Что-то у вас, пацаны, глаза голодные. По бутерброду, может?

Мы с Арсеном переглянулись, и я кивнул.

– Момент. Зайдите пока.

Мы зашли в коридор квартиры. Коридор был большим: тут бы в футбол играть. Ну или бойцовские приемы отрабатывать. Уверен, Санек с Диманом только этим в таком огромном коридоре и занимались.

– Держите, – Василий Михайлович протянул нам два больших бутерброда из черного хлеба, куска вареной колбасы и огурца.

– Спасибо, – сказали мы дружно с Арсеном и пошли к выходу.

Из глубины квартиры раздался голос мамы Струковых – Натальи Михайловны:

– Марк, тебя родители твои искали. Полчаса назад звали по двору.

– Хорошо, – ответил я, и мы вышли в подъезд.

Значит, мои родаки уже вернулись с работы. Переживать сейчас начнут. А меня-то и нету. Сбежал я. Надо было поскорее уйти из двора, а то заметят еще и точно тогда домой загонят.

– Айда в Лётку. Червяка заморили вроде, – сказал я.

– Как?

Арсен вечно вместо нормального вопроса «Что?» спрашивал «Как?». Меня в начале дня это злило, но сейчас я привык.

– Ну, перекусили. Можно и в Лётку на вышку.

Во дворе было пусто. Все пацаны куда-то поразбрелись. Только бабки сидели по лавкам, и деды в центре двора играли в шахматы. На дороге, которая делила наш «Тринадцатый городок» и «Мадрид», играла в классики Вера. Я прищурился. Да, это точно была Вера. Как и вчера, на том же самом месте.

– Пойдем Верке кивнем, – сказал я Арсену. – Она, говорят, глупая немного, но простая. Такая забавная, знаешь.

Мы подошли ближе, и Вера нас заметила.

– Марк! А я тебя раньше ждала. Ты вчера сказал, что придешь, и вот я ждала. Играть будешь? – спросила она и протянула мне камень для метания по классикам.

– Ну давай один раз сыграем, – ответил я и взял камень.

– Привет. Я – Вера. Ты новенький? Я не видела тебя раньше, – сказала Вера Арсену. Арсен пожал плечами и покраснел.

– Меня зовут Арсен. Я неделю назад переехал, – в который раз повторил Арсен и как-то неловко махнул Вере рукой.

– У нас не так здороваются в первый раз, – сказала она. – Сожми кулак.

Арсен снова пожал плечами, покраснел еще больше, хоть на его темном лице это было и не так заметно, и сжал руку в кулак. Вера подошла ближе и слегка стукнула своим кулаком по кулаку Арсена.

– Вот так тут здороваются, – сказала она.

– Никто так у нас не здоровается, – фыркнул я. – Мы руки жмем. Правые.

– А теперь так будут здороваться, – ответила Вера. – Ты играть будешь? – спросила она Арсена, и Арсен кивнул.

– Только я не умею, – добавил он.

– Значит, научу, – ответила Вера.

Она достала откуда-то резинку и завязала волосы в хвост. Волосы у нее были длинные и светлые. Сама она была худая и одета в девчачью футболку и полуштаны. Кажется, такие называют бриджами. Через плечо у нее висела маленькая сумка.

– А куда вы идете? – спросила Вера.

– Да так. Гуляем, – ответил я.

– В Лётку на вышку, – сказал Арсен.

Я грозно посмотрел на него. Нефига, мол, болтать кому ни попадя о том, куда мы идем, тем более «мадридским» девчонкам. Арсен моего взгляда не заметил.

– А можно с вами?

– Там высоко. И холодно. И страшно. Тебя сдует, – сказал я. – Туда пацаны только ходят.

– Я не буду мешать. А высоты я не боюсь. Мы живем на третьем этаже, и иногда я оттуда прыгаю с зонтиком.

– Куда прыгаешь? – спросил я.

– Вниз. Залезаю на окно, беру зонт и прыгаю, когда родителей дома нет.

– Дурочка, что ль?

– Ничего не дурочка. Прыгаю, – ответила Вера.

– Пусть идет с нами, – сказал Арсен. – Чего такого?

Ясный перец, до Арсена дошло, что Вера для нашего двора такая же, как и он сам, «новенькая», чужая, и очень быстро он с ней спелся. Чую, что спелся. Вон в Лётку уже с нами ее зовет. И даже меня не спросил. И в Машку вон влюбился за минуту.

Блин, теперь придется с Верой идти. Не, ну Вера-то ничего, прикольная. Но если старшие увидят, что мы с Верой гоняем, ржать надо мной месяц будут: «Маркуша – девчонка, Маркуша – девчонка, Маркуша, что у тебя под юбкой? Может, там Колян Бажов спрятался?». Знаю я.

– А ты в Лётке-то была хоть раз?